Мне полуночь играла на лире

Мне полуночь играла на лире,
Я в средствах недостатка не ведал,
Мне начальство смотрело в глаза.
Но второй день брожу по квартире,
И не спал толком и не обедал,
Сам себя про себя проклинал.

Эх, какие же песни я слушал,
Я пешком от "Печатников" до Люблинской
Как помешанный шёл напролом.
Мне судьба будто плюнула в душу,
Никогда я ещё не был так близко,
Чтобы в землю залечь кверху дном.

Неизвестность вцепилась когтями,
Поползла по предплечьям и выше,
Задрожал будто телом озяб.
А повсюду толкают локтями,
Голосят, а ты будто не слышишь,
Правую сжав в районе локтя.

Обещают вернуться коллекой
Мне с плакатов улыбки-оскалы,
За душой не держа ничего.
А родные до боли коллеги
Мне всего только руки пожали,
Проводив далеко-далеко.

Я со смертью, боясь, породниться
Одной мыслью согреться пытаюсь,
Своей дерзости сам устрашась,
Чтоб хотя бы во сне подружиться
С той, которую так укрываю,
От неё осуждения боясь.

Той, которой меня мало знает,
Руку нежно возьму я в ладони,
Лихорадочно думая вслух,
Что она про меня понимает,
И по року худому иронии
Этого я никак не пойму.

Телевизор мне стал за родного,
Я ему б руку жал, если можно,
И стихи как девчонке читал.
Не суди же меня, молодого,
Что целую так неосторожно
И что грубо так в прошлом ласкал.

Я наутро, когда ты уедешь,
В своих мыслях как  клоп в паутине,
Знаю точно, увязну по лоб.
А потом, когда вновь меня встретишь,
Может быть по какой-то причине,
Нежно скажешь, что я остолоп.