Ноябрь

Есть в поздней осени пора,
Когда природа замирает,
И серой дымкой со двора
Туман безмолвно выползает,
И всё молчит, рассвета ждёт.

Уж роща золотом не блещет,
Скелеты чёрные ветвей,
И только ветер зыбко плещет
В пустыне пасмурных полей,
Срывая лист последний с веток.

Прозрачен воздух, пуст и чист,
Но в нём уж дышит холод тленный,
И, как прощальный аметист,
Последний луч, проникновенный,
Скользит по стынущей земле.

Душа впадает в онеменье,
Внимая тишине немой,
И ловит смутное виденье
Грядущей власти ледяной,
Что мир окутает собою.

Как будто бы на склоне дня
Мир затаился в ожиданьи,
И нет ни света, ни огня,
Лишь смутное предначертанье
Глубокой, долгой тишины.

И в этом сумраке свинцовом,
В безмолвье стынущих полей,
Есть что-то вещее и в новом,
И в грусти пролетевших дней,
Что не вернутся к нам обратно.

Природа, сдавленно дыша,
Готовит смертное убранство,
И замирает в ней душа,
И смотрит в мёртвое пространство
С покорной ясностью ума.

Но в этой строгости печальной,
В нагом безмолвии лесов
Есть отблеск тайны изначальной
И тихий, сокровенный зов
К тому, что выше жизни бренной.

Так увяданье бытия
Нам открывает смысл глубокий,
И в нём провижу смутно я
Неотвратимые уроки
И вечной жизни торжество.

И пусть туман, и холод вечный,
И первый, колкий снег летит,
Но дух, в тоске своей сердечной,
С надеждой тайной говорит
О неизбежности рассвета.