Юлия Друнина Стихи

Юлия Друнина Стихи
Ариша Тужуркина
Зима, зима нагрянет скоро...

Зима, зима нагрянет скоро,
Все чаще плачут небеса.
Пошли на приступ мухоморы —
Горит разбойная краса.

С ножом — как тать!- под дождик мелкий
Бреду на поиски опят.
Свернувшись, в дуплах дремлют белки,
Лисицы в норах сладко спят.

Стал молчаливым бор отныне,
И грусть разлита в тишине.
Бреду одна в лесной пустыне,
Кипенья лета жалко мне…

Но вот другое обаянье
Меня в другой берет полон.
То обаянье увяданья —
Осенний сон, осенний сон…

***

Осень

Уже погасли горные леса:
Ни золота, ни пурпура — все буро,
Но мне близка их скорбная краса,
Мне радостно, хоть небо нынче хмуро.

От высоты кружится голова,
Дышу озонным воздухом свободы,
И слушаю, как падает листва,
И слушаю, как отлетают годы…

***

И откуда вдруг берутся силы...

И откуда
Вдруг берутся силы
В час, когда
В душе черным-черно?.
Если б я
Была не дочь России,
Опустила руки бы давно,
Опустила руки
В сорок первом.
Помнишь?
Заградительные рвы,
Словно обнажившиеся нервы,
Зазмеились около Москвы.
Похоронки,
Раны,
Пепелища…
Память,
Душу мне
Войной не рви,
Только времени
Не знаю чище
И острее
К Родине любви.
Лишь любовь
Давала людям силы
Посреди ревущего огня.
Если б я
Не верила в Россию,
То она
Не верила б в меня.

***

Стареют не только от прожитых лет
Стареют не только от прожитых лет —
От горьких ошибок, безжалостных бед.
Как сердце сжимается, сердце болит
От мелких уколов, глубоких обид!
Что сердце! — порою металл устает,
И рушится мост — за пролетом пролет…
Пусть часто себе я давала зарок
Быть выше волнений, сильнее тревог.
Сто раз я давала бесстрастья обет,
Сто раз отвечало мне сердце: «О нет!
Я так не умею, я так не хочу,
Я честной монетой за все заплачу…»
Когда слишком рано уходят во тьму,
Мы в скорби и гневе твердим «почему?»
А все очень просто — металл устает,
И рушится мост — за пролетом пролет…

***

Пожилых не помню на войне

Пожилых не помню на войне,
Я уже не говорю про старых.
Правда, вспоминаю, как во сне,
О сорокалетних санитарах.
Мне они, в мои семнадцать лет,
Виделись замшелыми дедками.
«Им, конечно, воевать не след, —
В блиндаже шушукались с годками.—
Побинтуй, поползай под огнем,
Да еще в таких преклонных летах!»

Что ж, годки, давайте помянем
Наших «дедов», пулями отпетых.
И в крутые, злые наши дни
Поглядим на тех, кому семнадцать.
Братцы, понимают ли они,
Как теперь нам тяжело сражаться?—
Побинтуй, поползай под огнем,
Да еще в таких преклонных летах!..
Мой передний край —
Всю жизнь на нем
Быть тому, кто числится в поэтах.
Вечно будет жизнь давать под дых,
Вечно будем вспыхивать, как порох.

Нынче щеголяют в «молодых»
Те, кому уже давно за сорок.

***

Целовались

Целовались.
Плакали
И пели.
Шли в штыки.
И прямо на бегу
Девочка в заштопанной шинели
Разбросала руки на снегу.
Мама!
Мама!
Я дошла до цели…
Но в степи, на волжском берегу,
Девочка в заштопанной шинели
Разбросала руки на снегу.
1947 г.

***

Все зачеркнуть, И все начать сначала

Все зачеркнуть. И все начать сначала,
Как будто это первая весна.
Весна, когда на гребне нас качала
Хмельная океанская волна.
Когда все было праздником и новью —
Улыбка, жест, прикосновенье, взгляд…
Ах океан, зовущийся Любовью,
Не отступай, прихлынь, вернись назад!
1960 г.

***

Ты рядом

Ты — рядом, и все прекрасно:
И дождь, и холодный ветер.
Спасибо тебе, мой ясный,
За то, что ты есть на свете.
Спасибо за эти губы,
Спасибо за руки эти.
Спасибо тебе, мой любый,
За то, что ты есть на свете.
Ты — рядом, а ведь могли бы
Друг друга совсем не встретить.
Единственный мой, спасибо
За то, что ты есть на свете!
1955 г.

***

Теперь не умирают

Теперь не умирают от любви-
Насмешливая трезвая эпоха.
Лишь падает гемоглобин в крови,
лишь без причины человеку плохо.

Теперь не умирают от любви
Лишь сердце что-то барахлит ночами.
Но "неотложку", мама, не зови,
Врачи пожмут беспомощно плечами:

"Теперь не умирают от любви..."

***

Судный час

Судный час
Покрывается сердце инеем —
Очень холодно в судный час…
А у вас глаза как у инока —
Я таких не встречала глаз.
Ухожу, нету сил.
Лишь издали
(Все ж крещеная!)
Помолюсь
За таких вот, как вы, —
За избранных
Удержать над обрывом Русь.
Но боюсь, что и вы бессильны.
Потому выбираю смерть.
Как летит под откос Россия,
Не могу, не хочу смотреть!

***

И опять казнит меня бессонница,
И опять сквозь годы и сквозь тьму
Пролетает огненная конница
По судьбе, по сердцу моему.

Больно в грудь ударили копыта,
А потом лишь цоканье копыт.
Думала, душа моя убита,
А она, проклятая, горит...

***

Я не люблю
Распутывать узлы-
Я их рублю,
Ведь боль
Мгновенье длится.
Терпения покорные волы
Не создана
Быть вашею возницей.

Нет, если надо
Все перетерплю.
Но если впереди
Итог единый,
Одним ударом
Цепь перерублю
И в ночь уйду,
Держать стараясь спину.

Без лишних слов,
Не опуская глаз...
Но сколько раз сутулюсь,
Сколько раз!

***

Юлия Владимировна Друнина родилась 10 мая 1924 года в Москве. Ее родители работали в школе: отец – учителем истории, мать – библиотекарем. Юлия окончила школу № 131, где работал её отец. Стихи она писала еще школьницей. Это были стихи о любви, о природе. Когда началась Великая Отечественная война, Юле было 17 лет. Она пришла в добровольную санитарную дружину при Районном обществе Красного Креста, работала санитаркой, строила оборонительные сооружения под Можайском. После ранения поступила в Школу младших авиаспециалистов и, окончив ее, была направлена в штурмовой полк на Дальнем Востоке. Поехав на похороны отца, она не возвращается в свой полк, а получает направление на Западный фронт: воевала в Белоруссии, Прибалтике. После контузии в 1944 году была демобилизована. За боевые отличия была награждена орденом Красной звезды и медалью «За отвагу».

Юлия Друнина покончила с собой 21 ноября 1991 года. Основной причиной самоубийства стало крушение общественных идеалов и развал страны. В предсмертной записке Друнина писала: «Почему ухожу? По-моему, оставаться в этом ужасном, передравшемся, созданном для дельцов с железными локтями мире такому несовершенному существу, как я, можно, только имея крепкий личный тыл». Перед самоубийством она написала стихотворение «Судный час».

Юлия Друнина не смогла смириться с происходящим в стране, поэтому завела свой Москвич в гараже и отравилась газом из выхлопной трубы. На входной двери дачи (где в гараже она отравилась выхлопными газами автомобиля) Друнина оставила записку, обращённую к зятю: «Андрюша, не пугайся. Вызови милицию и вскройте гараж». В предсмертной записке она просила похоронить её возле мужа, известного драматурга Алексея Каплера. В своё время Друнина и Каплер отдыхали в Коктебеле и ходили по 25 километров в Старый Крым. Поэтому Друнина похоронила его на Старокрымском кладбище».