Послевкусие любви

. 15.09.2025
Любовь — то сладкий плен, то вечное проклятье,
То вздох весны, то осень в одночасье.
Я пила яд её — и с лаской, и с отвагой,
Но счастье, как всегда, сбежало без присяги.

О, сколько слов! — и каждое напрасно,
Как дым костра, растаяло прекрасно.
Мой пыл сгорел, но, странное признанье —
Мне даже жаль, что кончилась страданье.

Что ж, сердце? Пустота — не наказанье,
А лучшая из всех реинкарнаций.
В ней тихо, чисто… нет надрыва лишнего —
Как в храме после службы излишней.

Все письма сожжены — и пусть, прекрасно!
Ведь пепел — тоже форма счастья частной.
И если слёзы льются по привычке —
То это просто спа для личной психики.

Я улыбаюсь — в зеркало, не в небо,
Там отражён мой новый, лёгкий ребус:
Любовь была — и слава ей, что мимо!
И что ж — я снова стала невозмутима.

Эпилог одной любви

Прошли года — и с ними пыл, и трепет,
А я всё та же — вежлива, в сюжете.
Любовь? Ах, милый друг, не помню даже,
Кто был герой в том трепетном миражe.

Он клялся — страсть, рассвет, бессмертность, муки…
А я считала: сколько нынче суток?
Ведь слёзы, знаешь, — слишком дорогие,
Чтоб лить их без чека и гарантии.

Он уходил красиво, с томным взглядом,
Как будто я — последняя награда.
А я подумала: ну что за драма?
Пора заваривать жасмин с бергамотом.

С тех пор люблю без сцен и без угроз,
Без писем, где «люблю» на десять строк.
Теперь мне ближе шёпот чашек в кухне,
Чем гром клятвенных бурь в стихах и скуке.

Ах, юность! — ты смешна и так безумна,
Считала боль почти священным чудом…
А ныне — я в ладу с собой и с миром,
И даже с ним — но уже осторожно.