Красная нить

Ты говоришь:
"Наши сердца связаны красной нитью",
"Алая верёвочка души".
Боже, как же безумно,
бездумно,
паршиво,
фальшиво.
Я б затянул эту нитку
вокруг твоей сахарной шеи
и тебя придушил.

Тебе не идет в этом мире.
Ты просто нелепа.
Отвратительно жизнерадостная
театральная
декорация.
Как детский рисунок на холодильнике.
Как бейсболка на насильнике
с надписью «women rights».

Воздушна, как парфюмерия,
как первый на озере лёд.
И если вскрыть тебе череп
польется не кровь, а мёд.
Сладко — зубы сводит дробью.
Ты самый милый зайчик на скотобойне.
Крутится фарш через сталь
и крошатся сахарные косточки
маленькой снежной феечки.
И кровь на лице, как вуаль.
Что? Какое сочувствие?
Не бойся, лучик, мне не жаль.
Я ничего не чувствую.

Вонзаю зубы собачьи в твою ватную шею,
иссушать тебя так приятно.
И только и слышно,
как перекатывается металл
с твоих плеч на грудь и обратно.
Дробятся зубы, разрыв аорты,
спирает дыхание.
Все умрут,
и всё сгниёт, что стало мертвым.
И ты не вечна —
мягкое напоминание.

Во сне бог мне сказал:
"Возненавидь других, как самого себя".
И вот я здесь,
стою в этой комнате
холодным айсбергом,
закрываю тебе глаза,
говорю "Верь мне".
Ты киваешь,
дрожишь солнечным зайчиком, поджимаешь ушки,
но отвечаешь "Верю",
хоть и знаешь —
из зайчиков делают шубки.

Ресницы спадают,
рисуя глазницы арабской вязью.
И опускаются руки мои
на хлопковые запястья,
на цветочную шею.
Я растерял человечность
и мне весело быть палачом.
А ты, вместо того чтобы плакать,
целуешь мне плечи
и говоришь "Ещё".

Храбрая девочка.
Глупая девочка.
Со смелостью смертника,
со смехом играешь со смертью в салочки.
И когда она догонит — ты превратишься в пену,
как маленькая русалочка.
Или бабочкой станешь хрупкою,
дождём по моим плечам.
Взрастёшь семечком.
Сгоришь деревом,
разжигая очаг.

Станешь птицей ли,
бризом ли,
лесом ли снежным?
Если убить, что от тебя останется?
Ты целуешь меня приторно нежно

и красная нить

обрывается.