Археология

Я раскопаю свой чердак, как Трою,
Снимая слой за слоем пыльный пласт.
Ведь здесь когда-то, под моей рукою,
В сундук пиратский превращался алебастр.

Вот зеркала осколок, тот, где утром
Ты примеряла облако к лицу.
А вот билет, пробитый хмурым югом,
Где отпуск подошёл к концу.

А вот и пуговица от метели,
Что оторвалась в суете руки.
Она доныне помнит, как болели
От ветра пальцы, делая снежки.

Я извлекаю, как занозу, ту заколку,
Что в скатерть впилась праздничной порой.
И слышу: снова льется с дальней полки
Твой смех – весёлый и живой.

И каждый этот тривиальный черепок,
Бесславный, весь в опилках и забвеньи,
Мне открывает целый мир меж строк
И дарит ключ к утраченному назначенью.

Но главный клад — не фото, не монета,
А след твоей помады на стакане,
Его хранит морозный стол столетий,
И я могу быть рядом с этой тайной,

И выпить ту прохладу, что осталась
От губ твоих... а память в прошлое зовёт...
Моя рука дрожала, озиралась и казалось:
Вот-вот из тьмы твой смех меня вернёт.

И, словно Шлиман, венчанный в безумье,
Нанизываю я на тонкий нерв
Не золотые серьги — прошлые раздумья,
Что в пыльном чердаке всё продолжают тлеть.