Розовая тара

Вечность ложится в мою кровать,
рядом со мной — божественная мать,
вечного циркуля холодный обрез,
всё наперекор, всё наперерез.
Я — якорь любви в остывающем море,
я — холодная палуба без мёртвых матросов,
я всё время в ожидании, я цапаю снег,
я падаю в пропасти, я снова всплываю,
я чёткая линия конца и начала,
я не видела свет, но я видела тьму,
меня с пустотой тишина обвенчала.

Моя госпожа.
Моя госпожа.

Моя госпожа, — сказала Розовая Тара, лёжа в объятиях своей тёмной госпожи.
Моя госпожа, — сказала Розовая Тара, лёжа в объятиях своей тёмной госпожи.

Пустота была во всём,
даже в тенях деревьев сочилась пустота.
Пустота была во всём,
даже в тенях деревьев сочилась пустота.

Моя госпожа.
Моя госпожа.

2021 год.

Розовая Тара — новый образ в буддийской традиции

В тибетском буддизме Тара — одна из самых почитаемых богинь.
Чаще всего говорят о Зелёной Таре (сострадание, защита) и Белой Таре (долголетие, мудрость).
Однако традиция знает и множество других аспектов — упоминаются Красная, Жёлтая, Синяя Тара, и даже 21 Тара, каждая из которых символизирует определённое качество просветлённого сознания.

; Розовой Тары как отдельного канонического образа не существует.
Но этот символ логично «встраивается» в буддийскую систему архетипов. Он представляет собой новую интерпретацию, рождающуюся из личного опыта и творческого осмысления.

В буддизме Тара — это женский принцип сострадания.
Розовая Тара может рассматриваться как соединение любви и пустоты, нежности и боли, жизни и смерти.
Это образ перехода, внутренней трансформации, в котором раскрывается то, что невозможно выразить ни через страх, ни через утешение.

; С точки зрения эзотерической традиции, создание такого образа — это форма самоидентификации через архетип.
В ваджраянском буддизме практикующий «становится» божеством в медитации — не из гордыни, а чтобы пробудить в себе его качества.
Так рождаются новые символы, живые и действующие, даже если они не описаны в древних текстах.

Таким образом, Розовая Тара — это не просто выдуманный персонаж, а естественное продолжение традиции, где личное переживание превращается в духовный миф.
Она — Тара любви и распада, Тара внутренней честности, Тара, смотрящая в бездну и не отводящая взгляда.