Весомость

Не любовь —
а голая правда нервов.
Нежность —
к чёрту!
Она для других.
Ты — мой самый неистовый, самый первый
ураган, что на свете затих,
чтобы вспыхнуть во мне,
чтобы выжечь дотла
всё, что было спокойным и правильным.
Ты пришёл —
и земля из-под ног ушла,
оставляя лишь воздух расплавленный.

Я не знаю, кто ты.
И не хочу!
Знать —
удел счетоводов и праведников.
Я к тебе, как безумная, снова лечу,
мимо всех указателей-памятников.

Мимо долга.
И чести.
И чьих-то слёз.
Это после.
Потом.
Может статься.
Я тобою отравлена.
Тобою —
всерьёз.
И мне это, скажу честно, нравится!

Это больше, чем просто «хочу».
Это —
жажда, которой нет имени.
Я молчу о тебе.
Я кричу!
Я горю в этом огненном имени!

Твои руки —
два тонких стальных кнута.
Твои губы —
и яд, и награда.
За тобою —
огромная пустота.
Или —
полнота?
Мне всё это очень надо.

Только слышать твой голос.
Хрипящий.
Чуть злой.
Только видеть, как щуришь ресницы.
Я готова стать полевой травой.
Или стать золой,
чтобы только к тебе прислониться.

Это химия?
Физика?
Бред больной?
Это —
то, от чего нет спасения.
Ты стоишь между миром и мной,
как последнее в жизни затмение.

И не будет рассвета.
Я знаю.
И пусть!
Я в твоей задыхаюсь тени.
Эта дикая, сладкая грусть —
высший пик всех моих вожделений.

Каждый взгляд твой —
ожог.
Электрический ток.
Каждый шёпот —
удар под лопатку.
Я иссохла.
Продрогла.
Я до нитки промокла
под дождём твоим, горьким и сладким.

Не ищи в этом смысла.
Его там нет.
Есть лишь пульс, что стучит в перепонках.
Ты — мой самый отчаянный, судьбоносный ответ
на молитвы в таённых потёмках.

Я тебя не люблю.
Я тобою живу.
Я тобою дышу через силу.
Я тебя —
наяву!
Как во сне, наяву! —
утащила бы и с собой в могилу.

Чтобы там, в тишине, где не судят, не лгут,
где не нужно казаться приличным,
лишь секунды твои
и мои
текут
в чём-то вечном и очень личном.

Это —
честность зверей.
Это —
правда огня.
Это —
то, что сильней мироздания.
Просто ты.
У меня.
Просто ты для меня —
оправдание существования.

Не проси.
Не зови.
Не шепчи имён.
Просто будь.
Просто стой.
Вот так, рядом.
Я тобою навеки приговорёна
к этой пытке —
единственным взглядом.

Я сгораю в тебе.
Без остатка.
До пены.
И парю в этой страшной весомости.
Это —
больше любви.
Это —
кровь по венам.
Это —
жизнь на последнем пределе совести.

И пускай говорят.
Пусть осудят стократ.
Мне плевать на их шёпот и крики.
Ты — мой личный, единственный, сладостный яд.
Ты — мой Бог.
И мой дьявол.
Многоликий.