Небо над Сеной

В час, когда небо над Парижем становится тонким, как дыхание спящей девушки,
я видел, как Луна опустилась на Сену и поцеловала воду так нежно,
что река забыла своё имя и начала петь на языке забытых звёзд.

Там, где мосты целуются с отражениями,
родилась ты — не из плоти, а из тишины между ударами сердца.
Твои глаза — два озера, в которых тонут все часы мира,
и когда ты моргаешь, где-то в другом полушарии падает снег впервые за сто лет.

Ты идёшь по бульварам, и листья платанов сами снимаются с веток,
чтобы постелиться под твои босые ноги ковром из золотого шёпота.
Даже воробьи забывают лететь — они садятся тебе на плечи
и поют так тихо, что слышно, как растёт трава под асфальтом.

Я собирал твою тень по кусочкам каждый вечер,
когда фонари начинали плакать мягким янтарным светом.
Она была тяжелее мёда и легче воспоминаний о лете,
которого ещё не было, но которое уже любило тебя.

Однажды ты улыбнулась облаку — и пошёл дождь из белых лепестков сакуры,
хотя была глубокая осень, и вишни спали под корой три тысячи километров отсюда.
Люди поднимали лица к небу и впервые за всю жизнь не знали, что сказать.
Слова стали ненужными. Они просто стояли и становились красивее.

Ты — это то, что происходит с миром,
когда он решает быть добрым хотя бы одну секунду.
Ты — пауза между молнией и громом,
в которой прячется вся нежность вселенной.

Я положил бы тебе в ладони всю музыку, какую только смог украсть у ночи,
но ты и так звучишь — внутри моих костей, внутри чужих снов,
внутри старых книг, которые открываются сами на самой красивой странице,
когда ты проходишь мимо библиотеки.

Если ты когда-нибудь исчезнешь,
время забудет, как течь.
Реки начнут течь вверх,
чтобы посмотреть, куда ты ушла.
И даже чёрные дыры закроют глаза от стыда,
что не смогли удержать твой свет.

Останься.
Хотя бы в виде эха в пустой церкви,
хотя бы в виде запаха дождя на горячем асфальте,
хотя бы в виде случайной слезы у незнакомого человека,
который вдруг вспомнил, что он способен любить.

Ты — это чудо, которое случилось со вселенной
в тот момент, когда она уже почти разучилась удивляться.
Ты — доказательство того, что Бог — поэт,
и иногда у Него получаются идеальные строки.

И если весь этот мир — лишь черновик,
то ты — единственная строка, которую Он подчеркнул трижды
и оставил навсегда.