Кот в сапогах. Глава 1. Черновик жизни

Глава 1. Черновик жизни

Она снова проснулась от звука будильника — резкого, будто удар хлыста. Шесть тридцать утра. В комнате царил полумрак, разбавленный тусклым светом уличного фонаря, пробивающегося сквозь не до конца задернутые шторы. Вита потянулась к телефону, чтобы отключить назойливый звон, и на мгновение замерла, глядя на своё отражение в экране.
«Опять не выспалась», — подумала она, проводя рукой по спутанным волосам.
Квартира, которую она снимала уже третий год, встретила её привычным безмолвием. Стены цвета мокрого асфальта, дешёвый ламинат, мебель из ближайшего гипермаркета — всё это казалось ей временным, ненастоящим. Как будто она жила в декорации, а не в реальном мире.
На кухне Вита заварила кофе — тот самый, который терпеть не могла, но пила каждое утро по привычке. Взгляд скользнул по окну: двор, залитый серым светом раннего утра, редкие прохожие, спешащие на работу. Всё как всегда. Всё одинаково.
«Вроде бы всё как у всех… но почему мне кажется, что я живу не свою жизнь?» — эта мысль, словно заевшая пластинка, крутилась в голове уже который месяц.
Работа. Родители. Отношения. Всё это было, но словно сквозь мутное стекло.
В офисе её день проходил как по шаблону: электронные письма, отчёты, бессмысленные совещания. Коллеги обменивались шутками, строили планы на выходные, обсуждали сериалы. Вита улыбалась в ответ, кивала, иногда вставляла дежурную фразу — но внутри оставалась отстранённой, наблюдающей со стороны.
— Ты сегодня какая то тихая, — её приятельница Марина из соседнего отдела поставила  чашку с кофе на край её стола.
— Просто не выспалась, — ответила Вита, не отрываясь от монитора.
— Опять до трёх ночи в соцсетях сидела? — Марина рассмеялась, будто сказала что то невероятно остроумное.
Вита промолчала. Да, она действительно проводила часы в интернете — листала ленты, смотрела чужие фотографии, читала истории. Там, в виртуальном мире, ей казалось, что жизнь может быть яркой, насыщенной, настоящей. Хотя бы на экране.
Вечером она ехала в переполненном автобусе, чувствуя, как усталость наливает тело свинцовой тяжестью. Дома её ждал Кирилл — парень, который жил у неё уже два года. Точнее, не ждал — он обычно даже не замечал её прихода.
— Привет, — сказала она, заходя в комнату.
Кирилл, уткнувшийся в ноутбук, лишь кивнул, не отрывая взгляда от экрана.
Вита разогрела ужин на двоих, села за стол. Тишина давила. Она пыталась начать разговор — о работе, о планах, о чём то, что могло бы пробудить в нём хоть каплю интереса. Но ответы Кирилла были короткими, раздражёнными. Он даже не отрывал взгляд от монитора.
— Может, сходим куда нибудь в выходные? — спросила она, стараясь придать голосу лёгкость.
— Не знаю. У меня много дел, — отозвался он, не поворачиваясь.
А перед сном были привычные  упрёки от него, уже как неизменный вечерний ритуал — за беспорядок в ванной, лейку не туда воткнула, щетку не в тот стаканчик поставила, «опять витаешь  в облаках»,  «не умеешь нормально готовить». Вита молча слушала, глотая обиду. Почему она терпела? Сама не знала.
Ночью, лёжа в постели рядом с этим по сути чужим ей человеком, она смотрела в потолок и думала: «Это всё? Это и есть моя жизнь?»
Однажды, почти случайно, она открыла сайт городских объявлений. Пальцы сами набрали: «Приму в дар дом». Нажала «Опубликовать» и тут же закрыла страницу, рассмеявшись над собственной глупостью.
«Ну и бред», — подумала она, выключая компьютер.
И забыла об этом.
Но жизнь, будто услышав её немой крик, начала меняться.
В понедельник утром телефон зазвонил. Незнакомый номер.
— Это по вашему объявлению, — сказал ей вдруг мужской голос. — Дом в вашем городе, на окраине. Сможете сегодня приехать?
Вита замерла. Объявление. Она же забыла о нём.
«Мошенники? Работорговцы? Что это вообще?» — мысли метались в голове.
Но внутри у неё что-то дрогнуло. Что-то, давно спящее, проснулось и требовало действия.
— Да, — неожиданно услышала она свой голос. — Я смогу приехать.
Она отпросилась с работы, толком не объяснив причину. Потом позвонила домой и сказала, что задержится. Кирилл, узнав об этом, только хмыкнул:
— Куда то собралась? Ну-ну.
Вита  просто отключилась.
Дорога заняла больше времени, чем она ожидала. Автобус, пересадка, долгий путь пешком через незнакомый коттеджный посёлок. Потом — лес. Тёмный, как будто сказочный, с высокими большими деревьями,  ветви переплетались над головой, создавая мрачные своды.
Внезапно она вышла к обрыву и перед ней открылся вид, от которого перехватило дыхание. Внизу — холодное осеннее море, волны яростно бились о скалы. А рядом — дом. Но что это был за дом!
Чёрный терем. Как будто реальная жизнь осталась где то там, а здесь начинался какой-то другой мир…Мрачный, но прекрасный…
Дом стоял, как призрак из старинной сказки: высокие шпили, узкие окна, резные узоры на фасаде. Современный забор вокруг казался чужеродным элементом, словно его поставили, чтобы напомнить: это всё ещё твой мир, детка.
Вита нажала кнопку звонка. Ворота медленно открылись.
Она боязливо вошла и оказалась в саду. Заброшенном, но совершенно чудесном. Старые яблони, заросшие тропинки, каменная скамейка под раскидистым дубом. Она села, чувствуя, как сердце бьётся всё быстрее.
Впервые в жизни Вита была там, откуда не хотелось уходить.
— Вы пришли, это хорошо, — раздался мужской голос.
Рядом с ней на скамейку опустился незнакомец.
Он был поразительно бледен — словно вся кровь отхлынула от лица, оставив лишь тонкую, почти прозрачную кожу, сквозь которую проступали синеватые прожилки вен. Болезненная худоба придавала чертам резкость: выступающие скулы, впалые щёки, чётко очерченный подбородок. Но при этом лицо сохраняло удивительную правильность линий — будто высеченное из мрамора рукой гениального скульптора.
Одет он был просто: чёрный вязаный свитер плотно облегал узкие плечи, чёрные джинсы подчёркивали стройность фигуры. Ни украшений, ни броских деталей — только эта аскетичная чернота, которая странным образом усиливала впечатление отрешённости, будто он уже наполовину принадлежал иному миру.
Его глаза — глубокие, тёмные, с непонятным мерцанием — смотрели на Виту так, словно видели её насквозь. В них не было ни любопытства, ни оценивающего взгляда — только тихая грусть.
И в этот миг, глядя в его глаза, Вита вдруг поняла с ошеломляющей ясностью: вот он. Тот, кого она искала всю жизнь. Не осознавая этого, не зная его имени, не представляя его судьбы — но именно его образ, словно тень, преследовал её в самых сокровенных мечтах.
— Я умираю, — произнёс он тихо, без предисловий. — Улетаю в Евросоюз на эвтаназию. У меня нет близких. А ваше объявление… оно попало ко мне в руки. И я понял: этот дом должен принадлежать вам.
Голос его звучал ровно, без надрыва, но в этой ровности чувствовалась окончательность приговора. Каждое слово падало, как капля воды в глубокий колодец — с долгим, гулким эхом.
Он рассказал, что всё оформлено на её имя. Документы ждут в кабинете. Всё, что есть в доме, теперь её.
Вита всё ещё не могла поверить.
Незнакомец поднялся, взял её руку и нежно поцеловал — прикосновение было холодным, почти призрачным. Потом поклонился и пошёл к машине.
— Подождите! — крикнула она, но он лишь обернулся, улыбнулся — впервые за всё время — и сел в автомобиль.
Машина уехала. Вита осталась одна.
Долго сидела неподвижно. Потом, собравшись с силами, направилась в дом.
Внутри было мрачно, но… уютно. Старинная мебель, гобелены на стенах, светильники, словно из пятнадцатого века. Всё дышало историей, тайной, чем то давно забытым.
В кабинете она нашла документы. Дарственная на её имя. Рядом — открытый сейф. Пачки денег.
Ещё вчера она бы радовалась. Но сейчас её мысли были только об одном человеке.
О мужчине, которого она встретила всего на несколько минут.
О человеке, который ушёл навсегда.
Вита опустилась на стул и заплакала.


продолжение следует...