Ч. 1. Глава 4. Трещина в стекле

Однажды они ехали в машине на очередную репетицию в одну из элитных студий. Продюсер любил подвозить её. Замкнутое пространство дорогого автомобиля, пропитанное запахом кожи и его приторного парфюма, давало ему иллюзию контроля и близости. Он любил появляться с ней на публике, на светских мероприятиях, с гордостью демонстрируя свой будущий проект. Смотрите, какая дива у меня есть, — читалось в его самодовольном взгляде. Он, как и все в музыкальной индустрии, был одержим статусами, трендами и тем, что модно и популярно.

В тот день он решил, что пришло время начать корректировку.

— Твоя музыка, Мику… она слишком агрессивная, — его голос сочился елейной заботой. — Современный слушатель этого не поймёт. Шум, крики… это не продаётся. Публика хочет чего-то прекрасного, идеального, лёгкого.

Зацунэ молча смотрела в окно, на пролетающие мимо огни города. Каждое его слово было крошечным молоточком, бьющим по невидимому стеклу её терпения.

— Поп-музыка — вот что сейчас в тренде, — продолжал он, не замечая, как каменеет её лицо. — Просто, красиво и, главное, прибыльно. Разве ты не этого хотела? Заниматься любимым делом, быть на вершине, быть всемогущей… Ты сможешь быть в своём любимом хобби, но при этом весь мир будет у твоих ног.

Внутри Зацунэ что-то оборвалось. Его слова, словно ключ, повернулись в старом, заржавевшем замке её души, выпуская на волю призраков прошлого. Она снова услышала голос отца, который требовал быть идеальной, который убивал её мечту, превращая её в пытку. Это были те же слова, та же логика, та же попытка втиснуть её в чужие рамки.

— Тебе нужно поменять вектор мышления, — вещал он, упиваясь собственной мудростью. — Научиться прекрасному, отбросить это уродство. Нужно делать всё просто, зарабатывать в этой жизни и радоваться ей.
Мир сузился до гула в ушах, похожего на оглушительную контузию. Она уже не слышала его слов, они слились в монотонный фон, но одна фраза прорвалась сквозь этот шум и ударила наотмашь.

— Посмотри, например, на Хацунэ Мику… Как сейчас мир у её ног.
Имя прозвучало как выстрел. Второй раз в её жизни этот сияющий идол, этот символ фальшивой идеальности, вставал на её пути. Взрыв произошёл не снаружи, а внутри — в её душе. Это был спусковой крючок. Стекло её терпения треснуло и разлетелось на тысячи острых осколков.

— Останови машину, — голос её был тихим, но твёрдым, как сталь.

— Что? Микусик, до чего ты? Что не так? — он не понял, что только что перешёл черту.

— Я сказала, останови машину! — в её голосе зазвучали угрожающие, звенящие ноты.
Он испуганно прижался к обочине. Зацунэ распахнула дверь, выскочила из машины и с силой захлопнула её.

— Я не собираюсь быть чьей-то собачкой! — бросила она через плечо, не глядя на него, и стремительно пошла прочь по тротуару.

— Микусик, вернись! Ну куда же ты?! — донеслось ей вслед.

Она не оборачивалась. Она шла, не разбирая дороги, глядя себе под ноги. Гнев и унижение клокотали в груди, обжигая изнутри. Она прекрасно понимала, что ему нужно: её тело, её талант, её имя как очередной трофей. И сейчас она разорвала этот контракт, написанный не на бумаге, а в его алчных глазах.

В кармане назойливо зажужжал телефон. Не глядя, она знала, кто это. Вибрация ощущалась как попытка снова накинуть на неё поводок. Она достала телефон. На экране высветилось его имя. Она с презрением сбросила вызов. Он позвонил снова. И снова. Она сбрасывала, не замедляя шага, каждый звонок был как очередной удар молотка по её нервам. Наконец, это её доконало. Она резко остановилась, выхватила телефон из кармана и, стиснув зубы, зажала кнопку выключения. Экран погас. Наступившая тишина оглушала. Теперь он был отрезан от неё полностью.

Эта тишина позволила ей услышать собственные мысли. Она была в ярости. И больше всего на свете ей хотелось одного — петь. Выкричать свою боль.
Её ноги сами несли её по знакомому маршруту. По инерции, всё ещё ведомая планом, который был в её голове всего полчаса назад, она направилась к той самой элитной студии, куда они так и не доехали. Мысль была простой и упрямой: репетиция оплачена, и она имеет на неё право.

Добравшись до сверкающих стеклянных дверей, она приложила свой электронный пропуск к считывателю. В ответ — лишь безжизненное мигание красного огонька. Замок не щёлкнул. Она попробовала ещё раз. И ещё. Бесполезно. Он действовал даже быстрее, чем она думала. Он имел огромную лояльность и VIP-статус, везде, где был клиентом, будь то студии, банки. И разумеется играл он грязно, пользуясь всеми возможностями. Один звонок — и её стёрли, вычеркнули, аннулировали. Дверь в её прошлую музыкальную жизнь была заперта. Это был окончательный, безмолвный вердикт.

Теперь у неё действительно не было выбора. Она отошла от стеклянных дверей, в которых отражался её одинокий силуэт, и снова включила телефон, но лишь для того, чтобы найти выход. Деньги на основной карте наверняка уже заблокированы. Но у неё были свои, заработанные в маленьком музыкальном магазинчике и чудом не попавшие под его контроль. Немного, но на жизнь и на музыку хватит.