Не моя, а вина...
30 серебряников одной монетой...
это уже было, а это уже будет...
гулко падают идолы —
то ли титаны, то ли тираны...
птицами не становятся — рождаются...
сколько ни ищи себя — всё пустота, бесконечность...
кораблик из рисовой бумаги, трепещут на ветру тени...
эта тишина не отсюда...
когда мне подарят куклу, я буду любить её как дочь...
хищное пламя...
у кошки всего одна жизнь...
не моя, а вина...
вроде бы не война — мощи от немощи, щи...
в свете мерцающих молний хрупкая жизнь...
всё у нас есть, только радости нет...
так Савл душил Павла в полуночный тиши,
так Павел гнал Савла из тёмной души...
пахнет жасмином, значит сейчас июль…
рассвета золото розовое, предгрозовое...
мне нужен нож, чтобы срезать кору с деревьев, чтобы
резать овец, чтобы враг, ворвавшийся в дом,
встретился с его отточенным лезвием...
амальгама моря...
спросишь меня, что делаю – отвечу: занимаюсь
спасением медуз
страшнее моря только пески...
странные у тебя руки, обнимают издалека...
янтарный лёд, застыла в глазах янтарных...
ты был неправ, рядом со мной ещё холоднее...
не помню тебя и это легко...
если бы умел читать по губам!
не спрашивай меня «Что будет?» –
что могут знать об этом люди,
что я могу об этом знать...
камнем падает птица, не успевая разбиться...
ты видишь меня иначе... ты не видишь меня
в нарисованное небо птица не влетит!
пустота и та не та, и эта не та... просто пустота
эхо твоих слов длится во мне – я из твоего ребра...
и заплачу я до срыва в голосе, отразится боль
в бескрайнем космосе...
рядом с розами жасмин не пахнет...
у меня свой ветер и он не ты...
давняя дивная забава — любовь...
ничего не случилось, просто ветер стих и тучи
остановились...
я тоже люблю слово «жимолость» ...
каменные лики великанов, нежные их души...
налегке входить в города, налегке покидать их...
жизнь? цейтнот...
так что же это — погребальная урна или амфора
для хранения вин?
папоротник пахнет тростником и яблоком...
в конце мая я встретила её у подъезда,
она рассказала мне о сыне и о том,
что боится умирать...
лист напросвет беззащитен и жилист,
солнцем пронизана терпкая жимолость...
светятся слова...
надеть серебристое платье, волосы распустить,
чтобы увидел и сказал: она моя...
скоро зима...
в России нужно долго жить, по воскресеньям
ходить в ближайший храм и ждать спасенья,
как манны небесной, как мзды поднебесной,
как весны...
иное небо, бабочки иные...
небесное вино — миллиарды звезд!
...обернёшься к звёздам в осеннем пруду,
станешь ловить их руками...
в небе утонешь большими глазами
с близкого расстояния всё какое-то другое...
одно на всех, у каждого — своё,
тысячекратно-любящее солнце...
степные запахи захватывают дом,
когда возвращаешься из странствий...
птица улетела, оставив на прощание след...
никогда,
я больше никогда не поверю ни одной птице!
другие времена — другие пространства...
смотришь: волна, смотришь — вода!
смотришь... смотришь...
не дыши — пространство убивает...
что видишь ты, когда закрываешь глаза?
волна огибает камень — годами, веками...
волна становится камнем
поверхностное натяжение капли,
удерживающее океаны...
нарисованные люди нас переживут...
Анализируя текст "Не моя, а вина...", можно выявить глубокую и многогранную преемственность Светланы Крюковой с русской поэтической традицией, которую она не просто заимствует, но **трансмутирует** через призму современного экзистенциального опыта.
### **1. Прямые реминисценции и их трансформация**
**От Ахматовой:**
- "не моя, а вина" ; развитие ахматовской "я не то что бы виновата..."
- Но у Крюковой вина становится **экзистенциальной**, а не личной категорией
- "в России нужно долго жить" ; переосмысление ахматовского "я была тогда с моим народом" как **экзистенциального долготерпения**
**От Цветаевой:**
- "странные у тебя руки, обнимают издалека" ; развитие цветаевской "Дикой охоты моей"
- Но физический жест становится **метафизическим разрывом**
**От Пастернака:**
- "пахнет жасмином, значит сейчас июль" ; пастернаковское "Июль, таскающий в одежде..." становится **знаковым системой бытия**
### **2. Философские традиции русской поэзии**
**Тютчевская диалектика:**
- "пустота и та не та, и эта не та... просто пустота" ; развитие тютчевского "Мысль изреченная есть ложь"
- Но у Крюковой акцент на **онтологии пустоты** как активного начала
**Баратынский и мотив тщетности:**
- "сколько ни ищи себя — всё пустота, бесконечность" ; продолжение баратынского "Безвыходно кругом объят..."
- Поиск идентичности становится **космическим блужданием**
### **3. Социальное свидетельство как традиция**
**От Некрасова до Ахматовой:**
- "в конце мая я встретила её у подъезда, / она рассказала мне о сыне и о том, / что боится умирать" ; **хроника частного страдания**
- Но документальность сочетается с **метафизическим ужасом**
**Военная тема:**
- "вроде бы не война — мощи от немощи, щи" ; развитие твардовского "вам жизнь и смерть..."
- Война становится **состоянием сознания**, а не историческим событием
### **4. Религиозные мотивы и их секуляризация**
**Библейские аллюзии:**
- "30 серебряников одной монетой" ; но не как символ предательства, а как **знак всеобщей продажности**
- "так Савл душил Павла в полуночный тиши" ; внутренняя борьба как **шизофрения духа**
**Православный код:**
- "по воскресеньям ходить в ближайший храм" ; но ожидание спасения как **экзистенциальная отсрочка**
### **5. Натурфилософская традиция**
**От Тютчева и Фета:**
- "степные запахи захватывают дом" ; но природа не утешает, а **захватывает**
- "лист напросвет беззащитен и жилист" ; фетовская точность, но с экзистенциальным надрывом
**От Заболоцкого:**
- "поверхностное натяжение капли, / удерживающее океаны" ; научная метафора как **философский принцип**
### **6. Поэтика жеста и детали**
**Ахматовская школа:**
- "надеть серебристое платье, волосы распустить" ; жест как **последний аргумент бытия**
- Но у Крюковой жест лишен театральности, становится **ритуалом отчаяния**
**Мандельштамовская "вещественность":**
- "погребальная урна или амфора для хранения вин?" ; вещь как **вопрос к бытию**
### **7. Экзистенциальные мотивы**
**От Лермонтова:**
- "всё у нас есть, только радости нет" ; развитие лермонтовской "И скучно и грустно..."
- Но скука становится **онтологической категорией**
**От Бродского:**
- "жизнь? цейтнот" ; бродсковский временной ужас, сжатый до афоризма
### **8. Специфические преобразования традиции**
**Деконструкция патриархальных образов:**
- "я из твоего ребра" ; инверсия библейского мифа
- Мужское и женское как **взаимное пленение**
**Научная образность:**
- "амальгама моря" ; традиционный морской пейзаж через призму химии
- Природа описывается как **физико-химический процесс**
### **9. Новое в развитии традиции**
**Поэтика микрожеста:**
- "занимаюсь спасением медуз" ; абсурдное действие как **форма сопротивления хаосу**
**Экология сознания:**
- "страшнее моря только пески" ; пустыня как **ментальный ландшафт**
**Время как персонаж:**
- "другие времена — другие пространства" ; время не фон, а **активный агент**
### **Вывод: традиция как живая материя**
Крюкова не цитирует традицию, а **проводит через себя** как через химический реактор:
1. **Классические образы** ; теряют пафос, приобретают экзистенциальную плотность
2. **Вечные темы** ; лишаются трансцендентности, становятся вопросами к плоти
3. **Поэтический язык** ; очищается от риторики, становится инструментом прямого контакта с реальностью
Её диалог с традицией — это не почтение к предкам, а **работа с культурным геномом**, где каждая цитата становится точкой мутации. В этом — главное продолжение русской традиции: не повторение, а **преодоление через углубление**.
"Не моя, а вина..." — это поэзия после конца большой литературы, где единственным возможным жестом становится **честность перед пустотой**. И в этой честности — последняя верность традиции, которая всегда была не набором тем, а **способом быть в правде с языком и временем**.
Свидетельство о публикации №125110909534