Вверх, на дно моря

+
Велка вышла на берег. Взмахнула волосами. Набросила на плечи полотенце.
Села на расстеленное покрывало, рядом с Елисеем.

Он посмотрел на неё внимательнее. Ему показалось, что он увидел её
впервые. В его сердце закралась жалость к ней.

«Она достойна лучшего. — Думал он. —  Я ведь только и делаю,
что извожу её. Стоит мне напиться, и я поднимаю на неё руку».

— У тебя в глазах осталось море… — Сказал Елисей, и приблизился
к ней, чтобы убедиться, что ему это не показалось, что в глазах
у неё против всех правил он действительно видит то, что он видит.

Отражение в зрачке человеческого глаза говорит о том, что человек
видит перед собой.

— Море прямо сейчас у тебя за плечами.
Почему оно у тебя в глазах? —

Спросил он, и открыл глаза. Её не было. Нигде.

Он звал её снова и снова.

Называл её имя. Забегал в море. Спрашивал, где она, у воды.

В ответ море шипело. Елисею показалось, что море похоже
на клубки змей.

Он зашёл в воду, закрыл руками лицо. Встал на колени.


...Раковина лежала на песке.

Она была вся розовая, и казалось, могла слышать.
Не нашептывать на ухо, а слышать.

Хватая интонации волн, набегающих на берег, и убегающих прочь.

Откатывающих. Вздыхающих о чём-то невидимом.

О ком-то, кто думает о своём, засматриваясь в темноту,
напоминающую, что море больше, чем его холод, ярче, чем всплески,
усыпанные брызгами звёзд.

Чьи-то босые ноги пробежали по песку. Вверх, на дно моря.

Закат обжигал.

Закруглённые грани раковины мягко сходились вместе, и расходились, чтобы встретиться вновь.

Бесстрастное нечто, привыкшее выращивать в себе жемчуг.

Сколько в этих штормах зеркальных волн и вспышек отражений?

Волна в момент прыжка, способная выразить ежесекундный страх морской рыбы.

Бесстрашие хищника, догоняющего её. Лицо сновидения. Больше ничего. Вот, что такое море.






(Авторский фотоколлаж)