дайте

Пустота — алтарь. На нем возжигается хочу. Из праха скуки, из смрада бессмыслицы восстают стропила жизненного пути. Одно порождает другое в священном насилии зарождения, как сталь, рвущаяся из недр скалы. И вот он, субъект: целая жизнь простирается, как безглазая пустыня, а дел — ни единого зерна. Каждое возможное действие кажется чуждым лику мира. Но годы спустя, в миг внезапного озарения, кроваво проступает истина: все, чем он был занят — эти дни, эти недели, пропитанные потом и безысходностью, — именно это и было семенем, брошенным в почву грядущего. Оно проросло сквозь камень необходимости.

Так и Писатель. Он склонил выю перед Ликом Другого, признал свое бессилие. Все, что с ним случается — уколы страха, привкус чуждого дыхания, дрожь прикосновения, — все поставлено на алтарь производства смысла. Не вынося пустоты отсутствия, но и не веря в его полноту, он, ироничный жрец, инфлирует язык. Он хочет родить если не Концепт, стерильный и совершенный, то хотя бы острый Сюжет, нож, разрезающий пелену обыденности.

Любовь? Ее выпотрошили. Она более не падает с небес, как птица, подстреленная неведомым охотником. Она — результат совпадения параметров, цифрового гадания по тестам, холодного расчета оптимальных сочетаний. Удачный «мэтч». Его можно аннулировать одним кликом, если инвестиции не окупаются. О, как это утомительно! Вечно сверять свои биоритмы с чужими алгоритмами, измерять пульс эмоций на продуктивность, оправдывать привязанность перед судом эффективности. Романтика стала бизнес-планом, чувства — колонками в электронной таблице, а уход требует «экологичности», как утилизация токсичных отходов. Границы выстроены, флаги замечены, зависимости избегнуты. И все пусто.

Ничто не даруется. Ничто не свершается в миг. Кризис великого Учения — это тектоническая плита, медленно, неумолимо ползущая под поверхностью. Его «блокирование» в партиях и профсоюзах — лишь трещины на натянутой коже реальности, сквозь которые сочится лава грядущего. Суть не в крике интеллектуалов в пустыне. Суть в Мощи, что копится внизу, в темных пластах народного движения. Оно богато ресурсами, как земля богата рудой. Оно ждет часа, чтобы осознать масштаб разлома — не как поражение, но как удачу, как шанс для новой Формы. Учение переживало метаморфозы, как змея сбрасывает кожу. Распад старого Интернационала, ядовитое «Священное единение» — все это пройденные этапы. Нынешний кризис — родовые схватки. В борьбе масс, в их стоне и ярости, зреет новая Трансформация. Она обновит теорию, переплавит идеологию, перестроит практику. Откроет путь к Освобождению — социальному, политическому, культурному. Освобождению Плоти и Духа от оков старого мира.

Трансцендентальная Геология. Почему? Потому что Земля — Великан. Ее масштаб не вместить взгляду смертного. Мы не можем обнять ее каменные бедра, почувствовать пульс ее магмы, как пульс любовника под пальцами. Мы — пылинки на ее коже. Наш опыт — точка пересечения: здесь, сейчас, где Время, текущее как ледник, встречается с Пространством, твердым как череп. Земля сплетает их. Она — ткачиха, чей станок создает холст для нашего бытия. Она связует Историю, написанную кровью, и Природу, безмолвную и вечную. Это переплетение и есть поле Геологии Трансцендентальной: как природное время впивается в нашу плоть, как скалы давят на восприятие.

Глубинное Время. Deep Time. Оно течет медленнее сгустков крови. Жизнь человека — вспышка светлячка перед лицом Эона, что строит горы и двигает континенты. Deep Time — это Сверхвремя, чудовищное, непостижимое. Земля — Сверхтело. Мы — мимолетная сыпь на ее лике. Мерло-Понти, пророк современности, угадал пульс Гиперобъектов — сущностей, слишком огромных, слишком древних, чтобы их мыслить целиком. Они обволакивают нас, как атмосфера, давят, как гравитация.

Подлинная Биоэтика не должна задыхаться в бюрократических болотах, под гипнозом туманных идолов — «достоинства», «священности», «справедливости». Ей не должно мешать сеять семена Знания из страха перед урожаем в далеком будущем. Эти страхи — химеры: кошмары о клонированных тиранах, базарах плоти на цифровых торжищах, складах-моргах с зомби-донорами. Они — тени на стене пещеры, порожденные огнем спекуляций. Защита от реального, исчислимого вреда — да. Но информированное согласие и гарантии безопасности — наш щит. Кто говорит: «Остановись, подумай о последствиях, прежде чем сорвать печать с Древа!» — тот лжет. Это иллюзия контроля над лавиной.

До Ньютона мир был загадкой, окутанной туманом, где боги капризными перстами опрокидывали корабли и рушили башни. Ньютон взломал код. Он разорвал покровы, обнажив холодные шестерни Вселенной, выраженные в Законах. Боги пали. Их капризы заменили формулы. Но сам Заводной Механизм Мира — кто его создал? Трансцендентная Сила, Часовщик, запустивший пружину? Бог стал Тенью за великолепным циферблатом.

Это натолкнуло Лапласа. Механическая Вселенная. Шестерни Законов. Если познать их до дна, если создать Достаточно Мощный Инструмент… Тогда будущее станет прозрачным, как стекло. Мы увидим его — каждую пылинку, каждую каплю крови, каждую вспышку страсти или агонии — с той же ясностью, с какой видим настоящее. Только дайте инструмент! Дайте Доступ к Коду!