Чернила и Вино

Любовью с кончика пера
Я жил, не ведая иного.
В тиши ночного серебра
Рождалось вычурное слово.
Я рисовал Ваш лёгкий стан,
Ваш взгляд, туманный и далёкий, –
Самообман, сплошной обман,
Налитый в правильные строки.

Мне казалось, я всё знал о страсти,
О тоске, что режет без ножа.
Я был раб своей же праздной власти,
Вымыслом, как воздухом, дыша.

Но жизнь ворвалась, как гроза,
Сметая вымысел и бредни!
Я заглянул в Ваши глаза –
И стих мой показался бледным.
В них было больше, чем в мечтах,
Чем в самых смелых построечьях.
И рухнул мой бумажный прах
Пред этой правдой человечьей!

И мы прошли сквозь летний зной,
Сквозь ссоры, глупые обиды.
Вы стали для меня иной –
Не девой с книжной панихиды.
Живой, земной, порой смешной,
Порой упрямой и ранимой.
И я навеки стал больной
Не грёзой, а моей любимой.

И вот теперь, когда листва
Кружит в прощальном пируэте,
Я понимаю: все слова –
Лишь тень того, что есть на свете.
Чернила высохли давно,
Истлели юности страницы...

Мы пьём терновое вино –
Любовь осеннего розлива.
Она не ищет слов, она
Спокойна, тиха, молчалива.
В ней горечь прожитых потерь
И нежность, что всего дороже.
И я не верю, как теперь
Я мог писать о Вас... О, Боже!

Любовь осеннего розлива...
Неспешный, тихий разговор...
Она... красива...