Мать. 1941. По картине Бориса Угарова

Пустыня безмолвная белая-белая
Почила, укатана в снежный миткаль.
И пепельным куполом небо насело.
Лес черный маячит - грядущего даль.

И заиндевелые избы покорно
Пустые глазницы таращат окрест.
И хрупкая женщина, сирая, в черном.
И руки, к лицу вознесенные в крест.

А ветер безжалостный, кровь леденящий,
Пытает ее сердобольную грудь.
Но нет в мире силы, чтоб божий образчик
Повергнуть, распять богородничью суть. 

Она вслед глядит и глядит неустанно
Ушедшему сыну.
          Толпится народ.
Цепочку солдат даль поглотит вот-вот.
Останется мать в беспросветном страданье.

Печальней конца нет на свете для матери,
Раз жизненный якорь, кровинушка-сын,
Исчезнет в горниле войны, в смертном кратере.
А ей - похоронка, наследство помин.
        *   *   *
И будут слезиться надгробные плиты
Из трещин-страданий далеких годин.
Печаль матерей - дождь души и молитвы,
Означат еще к ним тропинки морщин.
         09.11.2025