Одиссея. Пять сторон света. Пьеса. Третье действие

ТРЕТЬЕ ДЕЙСТВИЕ


СЦЕНА ПЕРВАЯ.
 Где-то посреди моря эллинские корабли попали в полосу штиля.

ГОМЕР:
Четвёртый день как мы застряли в штиле.
Бездействие смертельно для умов.

АГАМЕМНОН (зачитывает с листка):
Так, на повестке дня: очистка килей,
Починка мачт, отмывка гальюнов.
А после, если все пройдёт по плану,
И не придут попутные ветра:
Рыбалка, пьянка, солнечные ванны,
Купание...

ОДИССЕЙ (вполголоса):
.................Всё то же, что вчера.

ГОМЕР (прячась за бочками):
Уж лучше я опять займусь стихами,
Продолжу свой дописывать проект.
Пусть солдатня работает руками,
А я понапрягаю интеллект.
(достаёт свиток)
Что мы имеем: скорость – в час полметра,
Ни ветерка, лишь лёгкий шелест волн...
Ну, так и напишу: владыку ветра
Мы встретили, и звался он Эол.
Он принял нас приветливо, радушно,
Не поскупился на вино и дурь,
А чтобы нам в пути не стало скучно,
Он Одиссею дал мешочек бурь.
Попировав и отдохнув на славу,
Засобиралась в путь вся наша рать.
Но Одиссей, почувствовав подставу,
Мешок велел вообще не открывать.
Эол нам дал в помощники Зефира,
Чтоб с курса не сбивались корабли,
И, наконец, проплыв почти полмира,
Итаку мы увидели вдали...

АХИЛЛЕС (как всегда незаметно подглядывая через плечо Гомера):
Ну, наконец твой опус завершился.
Ура! Итака! Наш окончен путь!

ГОМЕР (раздражённо):
Опять ты тут внезапно появился,
Пошёл бы заниматься чем-нибудь.

АХИЛЛЕС:
Мне зубы заговаривать не надо.
Закончил "Одиссею" – молодец!
Теперь давай пиши "Ахиллеаду"!

ГОМЕР:
Ахинеаду...
(видя, как лицо Ахиллеса краснеет от гнева, торопливо продолжает)
....................Это не конец.

АХИЛЛЕС (тычет пальцем в свиток):
"Вдали они увидели Итаку"!...
К счастливому финалу всё идёт.
А дальше что? Последняя атака?

ГОМЕР (нравоучительно подняв палец):
Нет. Видит око, только зуб неймёт.

АХИЛЛЕС:
Но там по тексту вроде очевидно:
Итак, Итака...

ГОМЕР:
.......................Всё, не каламбурь.
Ты правильно всё понял, только видно
Чуть подзабыл про наш мешочек бурь.
И как бы тебе не было досадно,
Далёк ещё истории финал.

АХИЛЛЕС (обиженно):
Да это всё враньё!...

ГОМЕР:
...................................Да ну и ладно,
Я критиком тебя не нанимал.

Расстроенный Ахиллес уходит. Показав ему в спину средний палец, Гомер продолжает писать.

ГОМЕР:
Все двадцать дней, что провели в дороге,
Наш предводитель, не смыкая глаз,
Нас вёл вперёд! Но подкосились ноги
И он уснул... Уснул всего на час.
Но только часа этого хватило,
Чтобы мешочек бурь открыл дебил…
Когда б стрелой Ахилла не убило,
Я б мог поклясться, это был Ахилл.

Тем временем на главной палубе Одиссей и Агамемнон.

ОДИССЕЙ:
Нарзана с мылом хватит на неделю,
А вместе с рыбой так на десять дней.
Зачем же ты с глубокого похмелья
Так заставляешь мучиться людей?

АГАМЕМНОН (с горькой досадой):
Скажи мне, Одиссей, ну что такое?
Нам собирал провизию баран?
Жрать нечего, в достатке лишь спиртное
И, в довершенье, мыло и нарзан.
А где копченья, овощи, галеты?
Где это всё?

ОДИССЕЙ:
....................Ты на меня не лай.
Наш Паламед в ответе за диету,
А за спиртное брат твой – Менелай.
Поэтому спирты и медовухи
У нас в достатке, но пусты столы.

АГАМЕМНОН (вздыхая):
Сандалии протянешь с голодухи
Когда все подчинённые – козлы.

ОДИССЕЙ (подбадривая):
Чего разнылся?! Мидий и паштетов
На наш с тобою всяко хватит век!

АГАМЕМНОН:
Хотелось бы надеяться на это...

ГОЛОС СО СМОТРОВОЙ ВЫШКИ:
Там по воде гуляет человек!

АГАМЕМНОН:
Опять вперёдсмотрящий налакался,
Придётся за борт выкинуть его!

ОДИССЕЙ (рассудительно):
Ну, с Моисеем он не облажался,
Быть может там и правда есть чего.

АГАМЕМНОН:
Ну, ладно-ладно, подплывём поближе,
Посмотрим, что за новая беда.
Но если я вдруг чуда не увижу,
Хана вперёдсмотрящему тогда.

Тем временем все герои собираются на палубе. Действительно прямо по воде идёт человек. На некотором расстоянии его преследует корабль поменьше греческого.

ПАЛАМЕД:
К концу похода точно поседею.

МЕНЕЛАЙ (нюхая принесённую бутылку):
Видать, вчера несвежий был коньяк.

АХИЛЛЕС:
Опять вода и снова иудеи.
Да что у них там с плаваньем не так!?

Человек, а за ним и корабль приближаются к грекам. С иудейского корабля слышны голоса.

ГОЛОС:
Так, не стрелять, попортите товар же.
Иешуа! Вернись! Я всё прощу!

БЕГУЩИЙ ПО ВОДЕ (оборачиваясь, и показывая средний палец преследователям):
Вам не догнать меня на этой барже!

ГОЛОС:
Я передумал. Филя, дай пращу.

АГАМЕМНОН (спутникам):
Что он творит, возьми его холера?

ОДИССЕЙ:
Спасается, уж коль на то пошло,
Решил за нашей спрятаться галерой.

Слышен звук удара и треск ломающегося дерева.

АГАМЕМНОН (со вздохом):
А там Аяксы. И у них весло.

Иудеи подплывают к кораблю греков.

АГАМЕМНОН:
А ну притормозите-ка, евреи,
Пока на штурм команду я не дал.

ОДИН ИЗ ИУДЕЕВ (по всему видно – главный):
Всего один вопрос: ответь скорее:
Тут по воде шлимазл не пробегал?

МЕНЕЛАЙ (заносчиво):
Ты кто такой, что славные герои
Перед тобой должны держать ответ?

ГЛАВНЫЙ ИУДЕЙ (вполголоса своим):
Ну что за идиоты эти гои,
Ни совести, ни благородства нет.
(Менелаю)
Хочу-таки сказать, почтенный эллин,
Что страшный вирус подхватил наш брат.
И вирус тот для эллинов смертелен.

АГАМЕМНОН (испуганно):
Верните иудея им назад.

АХИЛЛЕС (пиная сандалией тело):
В отключке он.

ГЛАВНЫЙ ИУДЕЙ:
…………….Ну что за наказанье!
Ведь он же вам не сделал ничего!

АЯКС МАЛЕНЬКИЙ:
Он влез на борт, и потерял сознанье.

АЯКС БОЛЬШОЙ (пряча за спиной обломок весла):
Наверно вирус подкосил его.

ГЛАВНЫЙ ИУДЕЙ:
Передавайте тело нам, злодеи,
Пока не оказались вдруг в беде.

МЕНЕЛАЙ:
Скажите мне, честные иудеи,
А как ваш друг гуляет по воде?
Ведь если этим даром овладеет
Весь наш без исключения отряд,
Не будет в мире ничего страшнее,
Чем вид бегущих пО морю солдат!
Уж мы тогда...

ГЛАВНЫЙ ИУДЕЙ:
……………....Охолонись немного.
Не сможешь ты ходить по водам, грек.
Иешуа – не кто-то, а сын бога!
По всем понятьям – суперчеловек!

АХИЛЛЕС (обиженно):
Ну, если пораскинуть чуть мозгами,
Теория о боге – чепуха.
У нас тут все почти в родстве с богами!

ГЛАВНЫЙ ИУДЕЙ:
Языческие боги? Ха-ха-ха!

АГАМЕМНОН:
Смеёшься ты, яхвепоклонник, рано.
А будешь Ахиллеса задирать,
То мы, своим языческим тараном,
Тебя отправим Яхве повидать!
Поэтому не очень веселись тут.

ГЛАВНЫЙ ИУДЕЙ (поперхнувшись смехом):
Я немножЕчко, кажется, вспылил.

Из-за спины Агамемнона появляется Одиссей, до этого спокойно осматривавший тело ходящего по воде иудея.

ОДИССЕЙ:
Смотрю у вас тут теософский диспут.
(Агамемнону):
Надеюсь, честь Олимпа защитил?
(Иудею):
Так, значит, говоришь, лишь дети бога
Ходить умеют по морской воде?

ГЛАВНЫЙ ИУДЕЙ (всё сильнее распаляясь):
Верни ИешуА! Ещё немного
И вам не знать спасения нигде!
Ведь мудрый Яхве, он не предсказуем!
Ему подвластны небо и земля!

ОДИССЕЙ (как бы размышляя):
А если мы Иешуа разуем
И выкинем, к Аресу, с корабля?

Иудей резко замолкает, растерянно оглядывается на своих.

ОДИССЕЙ:
Вы тут друг друга карами пугали,
Гадая, чьи же божества мудрей,
А я тем часом осмотрел сандали.

ГЛАВНЫЙ ИУДЕЙ (хитро прищурившись):
Ты точно, древний грека, не еврей?

ПАЛАМЕД (оживляясь):
Мы задавались этим же вопросом,
Когда пред нами Моисей возник.
Имён созвучность и похожесть носом...

ОДИССЕЙ (наступая на ногу Паламеду):
Пасть не захлопнешь – отрублю язык.

ГЛАВНЫЙ ИУДЕЙ (безнадёжно):
Вернёте нам собрата и сандали?

АГАМЕМНОН (саркастически):
Ещё пыльцу, быть может, с крыльев фей?
Сандали вы, считайте, про...

ОДИССЕЙ (перебивает):
…………………………..... Едва ли
Мы отдадим вам эдакий трофей.
А что до иудея – забирайте.
Нам на борту зараза ни к чему.

Иудеям передают тело Иешуа и их корабль отплывает. Слышен голос главного иудея.

ГЛАВНЫЙ ИУДЕЙ:
Скорее эту падаль откачайте.
Очухается – в бубен дам ему.






СЦЕНА ВТОРАЯ.

Эпизод первый.
Корабли греков стоят недалеко от острова. По палубе ходят Аяксы и раздают указания команде (которые, впрочем, никто не слушает).

АЯКС БОЛЬШОЙ:
Убрали парус! Подтянули ванты!

АЯКС МАЛЕНЬКИЙ:
Бакштов держите! В воду якоря!

АГАМЕМНОН (удивляясь):
Какие адмиральские таланты
Все эти годы пропадали зря!

ОДИССЕЙ (насмешливо):
Ты мне как брат, но всё-таки кретин ты,
Видать, макушку солнцем напекло,
Аяксы знать не знают про бушприты.
Из всех снастей им ведомо весло,
Которое, конечно же, часть судна,
Но только не в аяксовых руках.

АГАМЕМНОН (раздражённо):
Ты излагаешь до того занудно,
Что я зевнул до ломоты в висках.

ОДИССЕЙ:
Приписываешь разум забулдыгам,
Которого в них ни на йоту нет.
А в том, что снова пристрастились к книгам,
Я думаю, виновен Паламед.
Он просто одного понять не хочет,
Пытаясь интеллект им прививать:
Вода, она, конечно, камень точит,
Но мозг Аяксов знанием не взять.
Их мироощущения так зыбки,
Что вся его возня – Сизифов труд.
Аяксы словно золотые рыбки:
В них памяти всего на пять минут.

АХИЛЛЕС (всматриваясь вдаль):
Там вроде город виден из-за леса.

АГАМЕМНОН:
На этот раз, быть может, повезёт.

ОДИССЕЙ:
Черед идти в разведку Ахиллеса.
И пусть сандали Иешуа возьмёт.

АХИЛЛЕС:
Вот не по нраву мне твоя идея
И я бы отказался вам помочь,
Но испытать сандали иудея
Одним из первых я совсем не прочь.

Начинает натягивать сандали.

АГАМЕМНОН (напутствует):
Ты там узнай: дадут наполнить трюмы?
Еды, воды и прочего добра...

АХИЛЛЕС (хлопает его по плечу):
Агамемнон, не будь таким угрюмым.
Ну, всем пока, увидимся с утра.

Прыгает за борт и уходит по воде к берегу.



Эпизод второй.
Раннее утро следующего дня. На палубе стоят Одиссей и Агамемнон, обозревают прибрежные кусты.

АГАМЕМНОН:
Уж рассвело, а от него ни слуха.
Пора людей на поиск выводить.

ОДИССЕЙ:
Хотя бы раз яви нам силу духа
И постарайся без толку не ныть.
Наш Ахиллес бесстрашный и великий.
Его руками голыми не взять.

АГАМЕМНОН:
А если не рукой, а, скажем, пикой?
Или стрелою в пятку...

Внезапно в кустах раздаётся жуткий треск, на берег выбегает Ахиллес и огромными скачками несётся по воде к кораблю.

АГАМЕМНОН:
........................................Вашу ж мать!

На палубе появляются остальные герои.

АЯКС БОЛЬШОЙ:
Что происходит?

АЯКС МАЛЕНЬКИЙ:
............................Вновь придётся драться?

ПАЛАМЕД:
Он так бежит как будто сзади рать.

АХИЛЛЕС (на бегу):
Друзья, спасайтесь! Уплывайте, братцы!

МЕНЕЛАЙ (в панике):
На воду вёсла! Паруса поднять!

ГОМЕР (протирая глаза спросонья):
Что за бардак? Зачем так много крика?
(пытается протолкнуться к борту)
Мне ничего не видно из-за спин.

ОДИССЕЙ:
Стоп, Менелай, коней попридержи-ка.
Сдаётся мне, он к нам бежит один.

Через некоторое время Ахиллеса поднимают на борт. Все герои спешат узнать, что случилось. Гомер достаёт перо и папирус и готовится записывать.

АЯКС МАЛЕНЬКИЙ:
Что приключилось в городе за лесом?

АЯКС БОЛЬШОЙ:
Да, будто бы прошёл через Аид.

МЕНЕЛАЙ:
Какая-то беда, клянусь Аресом.

АГАМЕМНОН:
А ну заткнулись! Он пусть говорит.

АХИЛЛЕС:
Всё начиналось жутко интересно:
Едва я отошёл от корабля,
Как вдруг попал в прекраснейшее место.
Ну просто Елисейские Поля!
Врата открылись и под звон набата,
В тунике красной, как сама заря,
Навстречу мне спешила Антифата,
Без преувеличенья – дочь царя!
И сразу позабылось всё плохое:
Циклопы, Лотофаги и ИсмАр.
Меня впустили в город, как героя...
И с той минуты начался кошмар.

МЕНЕЛАЙ:
И что же сына славного Пелея
Смогло на берегу повергнуть в шок?

АЯКС МАЛЕНЬКИЙ:
И правда, что?

АЯКС БОЛЬШОЙ:
.......................Рассказывай скорее!

АЯКС МАЛЕНЬКИЙ:
Дракон?

АЯКС БОЛЬШОЙ:
.............Виверна?

ПАЛАМЕД:
.............................Заворот кишок?

АХИЛЛЕС:
Иду я, значит, с Антифатой рядом
И думаю: "Про снедь спросить пора",
А нам навстречу праздничным парадом
Идёт весь город с криками ура.
Тогда я стал рассматривать их рожи
И, говоря по-честному, струхнул.
Издалека – так на людей похожи,
А чуть поближе глянешь – караул!
Начну с того, что ходят эти фрики
Одеты каждый кто во что горазд,
Но каждый с подворотом на тунике
И расфуфырен словно...

АГАМЕМНОН (перебивает):
........................................Вряд ли нас
Интересуют выкладки по моде.

АХИЛЛЕС (не обращая внимания):
А их сандали? Тьфу! Колотит аж!
Я говорю им: "Устарели вроде..."
Они дебильно лыбятся: – "Винтааааж!"
Подумал я: "Ну, странные ребята,
Зато не агрессивны и не злы".
Затем пошли мы в царские палаты,
А там стоят накрытые столы.
А на столах – бананы, ананасы,
Укроп, петрушка, щавель, бузина,
Одна трава...
(делает страшные глаза)
.......................И ни кусочка мяса!
И ни малейшей капельки вина.

Все в ужасе хватаются за те места, где, по их мнению, находится сердце.

МЕНЕЛАЙ (ошарашено):
Одна трава!? Они там что, бараны?

АХИЛЛЕС:
Я попросил мясное что-нибудь
И в тишине услышал: – "Мы – вегАны!"
Тут началось такое, просто жуть.
Я полагал, что ужас мне не ведом,
Но тут в меня кидали всем подряд.
Убийцей называли, мясоедом,
Потомком псов, растлителем котят.
Я убежал, не ведая дороги,
Летели в спину маты и салат.

АЯКС БОЛЬШОЙ (всхлипывая):
И как такое допускают боги?

МЕНЕЛАЙ (отвешивая Аяксу Большому подзатыльник):
Не раскисать! Ты всё-таки солдат!

Некоторое время все бурно обсуждают произошедшее, но постепенно всё успокаивается и плавание возобновляется.

ГОМЕР (в сторонке записывает в папирус):
А звался сей народец – Лестригоны,
Хотя я б по другому их назвал:
Отродия Ехидны и Горгоны,
Где каждый первый встречный – каннибал.
Там у руля стояла Антифата,
Три метра ростом и в плечах сажень,
Что откусила голову солдата
Как будто переваренный пельмень.

АХИЛЛЕС (подходя сзади и заглядывая в папирус):
В словесных извращениях титан ты,
Так виртуозно изменяешь суть.
Я поражаюсь твоему "таланту"
На голову всё с ног перевернуть.
А мог бы ты остановить мгновенье
И описать всё честно, без вранья?

ГОМЕР (раздражённо):
Ты получал бы дальше поздравленья
А славить Мельпомену буду я

АХИЛЛЕС:
Мне сильно портит карму эта "Троя"
И новый подвиг мне уже не мил.
Не сделать вновь из мертвеца героя,
А ты меня давно уже убил.

Ахиллес вздыхает, разворачивается и уходит.

ГОМЕР (ему вслед):
О, не волнуйся, доблестный воитель,
Не пропадёт в безвестности твой труд.
(начинает записывать):
Герои строем ворвались в обитель
Где мертвецы валялись там и тут.
Там во дворце отряд наш был рассеян
И белый свет уж больше был не мил,
Но мудрые команды Одиссея
Добавили нам мужества и сил.
Вдруг из подвала вылезла страшила
Свирепая, как пьяный крокодил.
(Задумывается. Показывает средний палец спине, стоящего неподалёку Ахилла):
Когда б стрелой Ахилла не убило,
Я б мог поклясться – это был Ахилл...







СЦЕНА ТРЕТЬЯ.

Эпизод первый.
Корабль греков причаливает к неопознанному острову. Остров мрачен и каменист, следов цивилизации на беглый взгляд не наблюдается. На севере, за скалами, виден краешек некого сооружения, похожего на ледяную стену. Герои высаживаются на берег, начинают осматриваться.

АГАМЕМНОН:
Куда ни глянь - повсюду грязь, да камни
А ну, братва, на вылазку айда!
Найдите там любого дурака мне
И приведите тотчас же сюда

ОДИССЕЙ (задумчиво):
А я бы не спешил идти в атаку,
Ведь эта вдруг возникшая земля
До ужаса похожа на Итаку,
По крайней мере, с мачты корабля.
Здесь так же комарьё кусает в попу
И так же солнце клонится к холмам
(тревожно оглядываясь по сторонам):
Того гляди припрётся Пенелопа
И наш отряд разгонит по домам.

АЯКС МАЛЕНЬКИЙ:
Неужто впрямь в Итаку занесло нас?

АЯКС БОЛЬШОЙ:
Как нас могло в Итаку занести?

ПАЛАМЕД:
Ну, очевидно, это некий бонус
За наши злоключения в пути.

АГАМЕМНОН:
За что же этот бонус нам, чудило?
И в чем ты видишь выгоду, ответь?

ПАЛАМЕД:
А в том, что вместо палубы постылой,
Нам под ноги легла земная твердь!
Не нужно больше жрать чего попало
И через борт отчаянно блевать,
Отмоемся, обсохнем для начала,
А там уж дальше будем воевать.

АГАМЕМНОН (почёсывая бороду):
Все знают: не люблю я Паламеда,
Но иногда и он бывает прав.
А значит я сейчас на берег еду,
Постыдные сомнения поправ.
С собой возьму отряд из самых лучших,
Что в каждом жарком деле на виду

ПАЛАМЕД (пряча глаза, вполголоса):
Поехать бы – да только что покушал...

АГАМЕМНОН (грозно):
А кто зассал – пускай идет в...

ПАЛАМЕД:
.........................................Иду.

Разворачивается, движется на нас корабля в сторону гальюна. На полпути его останавливает Одиссей.

ОДИССЕЙ (Агамемнону):
Не горячись. Мы все с тобою едем.

ПАЛАМЕД (с отчаянием):
И головы все сложим ни за грош!
А вдруг вампиры там?! А вдруг там Йети?!

ОДИССЕЙ (подначивает):
А вдруг козлы с баранами?!....

МЕНЕЛАЙ (гневно):
.........................................Хорош!!!
(Паламеду):
Ну что ты вновь базаришь не по теме
Какие «ети», увалень тупой?!
Расправимся и с етими и с теми
А заодно, пожалуй и с тобой.

ПАЛАМЕД (с обидой):
Ты, Менелай, болван! И крайне редкий!

АГАМЕМНОН (останавливая ярящегося брата):
Окончен спор. Ничья у вас двоих.
Поймаем Йети – так посадим в клетки,
(искоса поглядывая на Паламеда):
А вот козлов хватает и своих.

Неожиданно из-за ближайшего нагромождения камней выходит женщина. Невысокого роста, с резкими надменными чертами лица и красивыми светлыми волосами. На груди у неё бейдж с именем Цирцея. Женщина подходит к онемевшим от удивления героям, медленно, с нарочитым вниманием оглядывает каждого, в особенности Гомера. Короткая пауза.

ЦИРЦЕЯ (обводя взглядом присутствующих):
Сижу в тени, жую сосиску в тесте,
Взахлёб читаю Агнию Барто,
Вдруг прибегает церемониймейстер
И голосит: мол, некий хрен в пальто
С товарищами, топчет нашу землю,
Завещанную предками страну!
А я такого скотства не приемлю....

АХИЛЛЕС:
Офонареть!

МЕНЕЛАЙ:
..............Какого?!...

АГАМЕМНОН:
............................Ну и ну!
(приосанивается):
В глухой стране, на родине медведей,
Среди седых снегов и голых скал,
Увидеть столь изысканную леди
Я, честно говоря, не ожидал.
Я удивлен...

ЦИРЦЕЯ (бросая взгляды на Гомера):
................Я удивляюсь тоже.
(обводит глазами всех):
Нет, что придурки – к бабке не ходи,
Но всё же на самцов слегка похожи...
(тычет пальцем в Гомера):
А это что за сморщенный кретин?!
Далёкое подобие мужчины?!

ГОМЕР (обиженно):
Задеть поэта всякий неуч рад.
Вас, видно, этикету не учили.

ЦИРЦЕЯ (насмешливо):
Я этикету самый злейший враг.
Как, собственно и всяческой учёбе!

ГОМЕР (в гневе):
Я не останусь надолго в долгу!
Всю правду о вот этой вот особе
Я рассказать немедленно могу

ОДИССЕЙ (подначивает):
Давай, Гомер, твой голос мы так любим!

ЦИРЦЕЯ:
Какую правду, чёрт тебя дери?!

ГОМЕР (запальчиво):
А ту, что есть порой на свете люди,
Снаружи не таких, как внутри!
(достаёт из-за пазухи свиток, разворачивает его):
Поведаю – хоть сам я не безгрешен –
Чтоб не считали старца за осла:
Цирцея среди самых падших женщин
По праву знамя первенства несла!
И без толку развратницу журили
Обманутые жёны.

ОДИССЕЙ (изумленно):
...........................Ну, дела!

ГОМЕР:
Однажды даже наголо обрили,
Но тщетно: нимфомания цвела!
Очередную жертву сжав руками
Валила на широкую постель,
А не было постели – так на камень,
На землю... В общем, всюду и везде.
Фантазия её была богата,
Никто не избежал её сетей,
Растлила даже собственного брата,
Родив – как говорят – ему детей,
Которых тоже после...

ЦИРЦЕЯ (с негодованием):
..........................Детский лепет!!
Где аргументы с фактами?!!

ГОМЕР (поглаживая тубус со своими свитками):
........................................Всё тут.
Архив богов!

ЦИРЦЕЯ (пытается бодриться):
.................За коркой корку лепит!
Сплошная ложь!

ГОМЕР (сурово):
.......................Историки не лгут!
(продолжает читать свиток):
Широкий круг – от челяди до знати –
Любовников был вхож в её альков

ЦИРЦЕЯ (с негодованием):
Чего ты гонишь, старый маразматик,
Заросший на хрен плесенью веков!
Кончай трындеть!

ГОМЕР:
...............................Но я поэт, мне можно!

ЦИРЦЕЯ:
Да хоть Аида правая рука!
Но если будешь дальше врать безбожно
То я тебе такого дам пинка,
Что улетишь отсюда аж до Крита,
Подняв окрест на сотню стадий пыль!

ГОМЕР (коварно):
Но ты ж взаправду налысо побрита!...

Неожиданно подскакивает к Цирцее и дёргает её за волосы. В руках у него остаётся...парик, доселе прикрывавший череп без признаков растительности, зато густо украшенный татуировками, среди которых можно разглядеть композицию "Титаны пишут послание Зевсу". Все в шоке, не исключая и Цирцею, не ожидавшую такого развития событий.

ЦИРЦЕЯ (краснея):
Да это просто...мода...имидж...стиль...
(внезапно срывается):
Да хрен с ним! Вшей недавно подхватила!...
Сейчас их нет, но и волОсьев нет!
Доволен, ты, болотное чудило?!!

ГОМЕР (быстро записывая в папирус):
Ещё бы! Потрясающий сюжет!

АХИЛЛЕС:
Гомер мне словно брат, то всем известно,
Но иногда словес его волна
Вгоняет в полный ступор. Если честно.

АГАМЕМНОН:
Да я и сам не понял ни хрена.
Эй, Паламед, какие есть примеры?

ПАЛАМЕД:
Пример текущий прочим не чета.

ОДИССЕЙ:
Детали уточнить бы у Гомера.
(Гомеру):
Давай-ка, полный список зачитай.

ГОМЕР (читает со свитка):
Разврат. Содом. Инцест. Педофилия.
БДСМ. В недавнем прошлом – вши...

Все внимательно смотрят на гордо вскинувшую голову Цирцею, потом друг на друга.

МЕНЕЛАЙ (в восторге):
Она сейчас реально умилила
Все закоулки эллинской души!

АХИЛЛЕС (с нежностью):
Смотрю я на неё – и просто таю,
Как будто перед зеркалом стою!

АЯКС БОЛЬШОЙ:
Наш человек!

АЯКС МАЛЕНЬКИЙ:
......................Возьмём немедля в стаю!

ОДИССЕЙ (целуя руку Цирцее):
Мадам, примите преданность мою!

АГАМЕМНОН (отталкивая Одиссея и неловко припадая к руке Цирцеи):
Единогласным мнением совета
Вы выиграли конкурс красоты!

ГОМЕР (с сарказмом):
Разуй глаза – здесь женщин больше нету,
Так из кого же выбираешь ты?!

ПАЛАМЕД:
Не слушайте охальника седого,
От зависти он говорит назло.

Походя втаптывая Паламеда в землю, к Цирцее резкими длинными шагами подходит Ахиллес, с букетом облетающих на глазах одуванчиков.

АХИЛЛЕС:
Цветы, мадам!
(наклоняется, заговорщицки шепчет Цирцее в ухо):
........................Я сам фанат содома!

Отступает на два шага и тут же получает по затылку веслом, которое Аяксы, бережно держа за разные концы, преподносят Цирцее. На их лицах смесь грусти и решительности, как у людей, решивших расстаться с чем-то, что дорого их сердцу.

АЯКСЫ (хором):
Сударыня, мы дарим вам весло!

Из толпы нежданных поклонников к Цирцее наконец-то пробивается Менелай.

МЕНЕЛАЙ:
Я полководец, слов любви не знаю,
Но вы красивей всех на берегу!

ЦИРЦЕЯ (смущенно отводя глаза):
Зачем вы...что вы...очень польщена я...
(кокетливо поглядывая на Менелая):
А я еще и вышивать могу.

В порыве страсти Одиссей неожиданно припадает перед Цирцеей на одно колено. Немного погодя ту же диспозицию занимают и все остальные, кроме Гомера.

ОДИССЕЙ (пафосно восклицает):
У ваших ног, миледи, вся Итака!

АГАМЕМНОН и МЕНЕЛАЙ (хором):
Микены!

АХИЛЛЕС:
...............Мирмидон!

ПАЛАМЕД:
................................И Барбадос!

Все удивленно косятся в сторону Паламеда, на короткий миг забывая даже про Цирцею.

ОДИССЕЙ (с удивлением):
А Паламед не так уж прост, однако!
В местах досель неведомых он рос.

ЦИРЦЕЯ:
Я эти погонялы не слыхала,
Особенно какой-то "бородос",
Я тут с бородачом одним бухала,
Но, оказалось, он хамло и пёс.
А вы, смотрю, совсем другое дело!
Изволите откушать во дворце?!

Делает приглашающий жест, разворачивается, идёт по тропинке от берега. Все следуют за ней, переговариваясь на ходу.

АХИЛЛЕС:
Какие буфера!

МЕНЕЛАЙ:
..............Какое тело!

ПАЛАМЕД:
И доброты печати на лице!

Идущий сзади Гомер резко забегает вперёд, становится между Цирцеей и своими спутниками.

ГОМЕР (изумленно):
Не понимаю, что сейчас творится,
Что это за звериный хоровод?!
Зачем вам эта вшивая царица,
Что без разбору всем вокруг дает?!
Как кобели при виде течной суки
Вы пляшете вокруг ее мослов
(просительно):
Возьмем, пока не поздно, ноги в руки?!...
(в сторону):
Подхватят вшей – лечи потом ослов!

Все замирают, переваривая услышанное, начинают медленно обступать Гомера. Даже обычно рассудительный Одиссей и трусоватый Паламед хмурят брови.

АГАМЕМНОН:
По-моему Гомер зарвался снова.

ОДИССЕЙ:
И это мягко сказано, мой друг!

АЯКС МАЛЕНЬКИЙ (сурово):
Готовь весло!

АЯКС БОЛЬШОЙ (в тон ему):
.....................Оно всегда готово!

ПАЛАМЕД (злобно):
На этот раз ты непременно труп!

АХИЛЛЕС (вынимая из ножен меч):
Я многое готов простить. Но это –
Как будто оскорбить родную мать!

Вышедший из ступора Менелай яростно рвётся к Гомеру, его удерживают Одиссей и Агамемнон.

МЕНЕЛАЙ (в бешенстве):
Пусти! Порву его на пять поэтов!
И каждого потом ещё на пять!!!

Троянские герои окружают ставшего чужим соратника. Гомер, поздно, как всегда, заметивший приближение беды, затравленно озирается, ища пути к спасению.

ГОМЕР (отталкивая тянущиеся руки):
Отстань! Уйди! Хорош щипать за уши!

ХОР ГОЛОСОВ:
Попался!
............Есть!
..................Держи его!
..............................Лови!

ГОМЕР (в отчаянии):
Пора бежать!
(Агамемнону):
....................Не хочешь правду слушать,
Меня в походы больше не зови!

Неожиданно проскользнув в лазейку между Аяксами, рвущими из рук друг друга весло, Гомер убегает в сторону моря. Все бросаются за ним; лишь Одиссей мешкает, целуя руку заинтересованно наблюдающей за конфликтом Цирцеи, затем присоединяется к товарищам. Но догнать Гомера не удаётся. Висящая на плечах погоня придаёт ему сил первым достичь причала. Ловким прыжком оседлав видавшее виды бревно, Гомер отплывает от берега, используя вместо вёсел тубус со своими свитками. Троянские герои во главе с Менелаем беснуются на берегу, но вплавь ни один не желает пуститься. Разъярённый Менелай бросает вдогонку Гомеру свой меч. Оружие не достигает цели и благополучно тонет метрах в двадцати от берега. Видящий это Гомер вытягивает в сторону берега издевательский кукиш, после чего гребет с удвоенной силой. Менелай лиловеет от ярости.

МЕНЕЛАЙ (рычит):
Камней сюда! Утопим вмиг шакала!
Пойдёт на корм медузам, дурачок!

Все осматривают берег, но пригодных для метания снарядов не наблюдается. Вдобавок участники погони потихоньку остывают от нахлынувшей внезапно ярости.

ОДИССЕЙ (Менелаю, насмешливо):
Смешно, но нет камней. Сплошные скалы.
Плыви-ка лучше за своим мечом.
Терять в бою оружие не круто,
Узнают в Спарте – насмерть засмеют.
А мы на пир.
(облизывается, потирает руки):
.............. В конце походов трудных
С особой силой ценится уют.

Разворачивается и, посмеиваясь, уходит обратно. За ним, немного помедлив, тянутся остальные. Менелай провожает их тоскливым взглядом, плюётся и лезет в студёную воду. Силуэт уплывающего Гомера медленно растворяется на фоне моря.



Эпизод второй.
Тот же остров, дворец Цирцеи, раннее утро после пира. С треском распахиваются двери дворца и на крыльцо вываливается опухший Ахиллес. Скатывается по ступенькам и бежит за угол, откуда вскоре начинают доноситься неприятные звуки. Следом на крыльцо, пошатываясь, выходит Паламед, за ним Менелай. Постепенно собирается вся команда.

МЕНЕЛАЙ (с восторгом):
Какое утро! Воздухом богато!
Ну чисто Альпы!
(толкает в бок Паламеда):
.......................Зацени, чувак:
На улице безудержно...

ПАЛАМЕД (потирая бок):
........................... Когда-то
И я мог жизни радоваться так.

АГАМЕМНОН:
Не делай удручённое едало,
Как будто принял разом сотню клизм!

АЯКС БОЛЬШОЙ:
Он прав. В походе всякое бывало

АЯКС МАЛЕНЬКИЙ:
Но мы всегда хранили оптимизм!

ОДИССЕЙ (скептически):
Не осуждаю радость ваших лиц я,
Но не пойму, чему так рады вы.
Вот взять вчерашний пир: трава да листья,
И выпивка, опять же, из травы.

АЯКС МАЛЕНЬКИЙ (верноподданнически поддакивает):
Голимый пир.

АЯКС БОЛЬШОЙ (в тон ему):
................Согласен абсолютно.

Из-за угла возвращается Ахиллес. Он грязен и помят, но выглядит посвежевшим и сразу включается в разговор.

АХИЛЛЕС:
Ну, пойло-то, допустим, высший сорт.

ОДИССЕЙ (скептически):
Оно и видно. Что ж с него блюют то,
И щеголяют кривизною морд?!
Такой шмырдяк бывает только в пабах,
Смертельная отрава для нутра.

Дружескую беседу прерывает вышедшая на крыльцо Цирцея.

ЦИРЦЕЯ:
И что вы верещите, словно бабы?
Всех разбудили с раннего утра.
Я уж решила, это институтки
Стоят кружком, азартно щебеча.

АЯКС МАЛЕНЬКИЙ:
Да это мы...

АЯКС БОЛЬШОЙ:
..............Мы просто...

ОДИССЕЙ:
..............................Шутим шутки
Не спится, понимаешь, по ночам.

ЦИРЦЕЯ (жизнерадостно):
Напрасно вы не выспались, напрасно,
Хотели ж на экскурсию…

ПАЛАМЕД:
.................................Ура!!!

Быстро остывает, так как никто не поддерживает его пыл.

АХИЛЛЕС  (тоскливо):
Пожрать бы лучше нам.

АГАМЕМНОН:
..........................И в душ контрастный..

АЯКС МАЛЕНЬКИЙ:
И вновь в кровать.

АЯКС БОЛЬШОЙ:
......................Денька на полтора.

ЦИРЦЕЯ:
А ну давай завязывай гундосить
Экскурсия считай уже идёт!

Мягко, но неуклонно выталкивает вяло сопротивляющихся героев с крыльца и направляет их в сторону пастбищ. Смирившись с судьбой, греки молча идут на экскурсию, лишь Агамемнон что-то тихо бормочет себе под нос.

АГАМЕМНОН:
Такое чувство, будто мы на Косе,
Там тоже был один экскурсовод...





Эпизод третий. Экскурсия.


ЦИРЦЕЯ:
Вот Джордж и Мартин стадо охраняют.
Любой из них в работе так хорош,
Что без моих подсказок понимают
Кого, когда и как пустить под нож.

ОДИССЕЙ (с деланным интересом):
Смысл называть скотину мне неведом
И я, признаться честно, удивлён.

ЦИРЦЕЯ:
Вон тот баран, гляди, зовётся Недом,
А вот олень, зовут Баратеон.

ПАЛАМЕД:
А там что за козел такой вонючий
Который весь облез и оскоплён?

ЦИРЦЕЯ:
Его мы держим так, на всякий случай.
Вдруг пригодится, а зовут Теон.

ПАЛАМЕД (указывая на белоснежного барана в стаде):
А это что за белая ворона,
И главное каким макаром тут?

ЦИРЦЕЯ:
Наш альбинос, его назвали Джоном,
Но пастухи Снежком его зовут.
Его ещё прирезали вначале,
А после передумали, и вот
На радость всему стаду откачали.
Ведь ничего ж не знает – пусть живёт.

Стадам Цирцеи не видно конца и троянские герои начинают выдыхаться. Один Паламед внимательно слушает, все остальные проявляют признаки нетерпения. Агамемнон с Одиссеем, переглянувшись, замедляют шаг и оказываются в конце экскурсионной группы.

ОДИССЕЙ:
Она болтать об этом зоопарке
Часами может. Слушать – тяжкий труд:
(передразнивает):
"Вон та семья баранов – это Старки,
А ящерку – Таргариен зовут".
Дела гораздо хуже, чем на Косе,
На Косе хоть кормили от души.
(злобно смотрит, как Паламед увивается вокруг Цирцеи):
Ещё и Паламед её возносит
Буквально до Олимповых вершин!

Постепенно вокруг вожаков собирается вся группа. Даже Паламед покидает заворожённую собственным голосом Цирцею и присоединяется к остальным.

АГАМЕМНОН:
Ну да, её чердак слегка тревожит,
И это без придирки к волосам.
Но если со жратвой помочь нам сможет,
Я всё прощу.

ОДИССЕЙ:
....................Да ты подумай сам!
Она всю живность поимённо помнит:
Когда рождён, в который день зачат,
И в самом лучшем случае накормит
Отходами своих любимых чад.
Поэтому мозги мне тут не парьте,
Барашек нам не светит, ни один.
А эти живодёры Джордж и Мартин
Меня вообще пугают до седин.

АГАМЕМНОН:
Что ж. Одиссей – он против, как обычно.
Похоже, не устал жевать траву.
Всех остальных я выслушаю лично,
Но кратко, сжато и по существу.

МЕНЕЛАЙ:
Мяско сейчас совсем не помешало б,
Иначе я, глядишь, с ума сойду.

ОДИССЕЙ (безнадёжно машет рукой):
Ну, ясно всё. Но чтоб потом без жалоб
На негостеприимство и вражду.

ПАЛАМЕД:
Я, как и все, исполнен оптимизма.
Без мяса нам не выжить. Никому.

АЯКС БОЛЬШОЙ:
Я нож точу...

АЯКС МАЛЕНЬКИЙ:
..............А я готовлю клизму...

АХИЛЛЕС:
А я собачек на себя возьму!

АГАМЕМНОН:
Раз решено – тогда за дело, братцы!
Кто в авангард? Пожалуй ты и ты.
(дважды указывает на Паламеда, видимо по ошибке):
Ты с нами, Одиссей?

ОДИССЕЙ:
...................Куда ж деваться,
Ведь без меня вам точно всем кранты.

Толпа греков дружно разворачивается в сторону пастбищ и неожиданно оказывается лицом к лицу с Цирцеей. У неё обиженно-удивлённый вид человека, разочаровавшегося в жизни. Незаметно подойдя, она слышала весь разговор и теперь, очевидно, в курсе планов своих гостей. Захваченные врасплох греки смущены и растеряны, первым в себя приходит Одиссей.

ОДИССЕЙ (с преувеличенным восторгом):
Цирцея! Неземная королева!
А мы хотели....

ЦИРЦЕЯ (гневно):
...............Хватит лжи уже!
Я мало не описалась от гнева
Увидев ваши души в неглиже.
Из шкуры вон я вылезла наружу
Вас встретила, как дорогих гостей…
А вы хотите съесть моих зверушек...!
Моих, уже практически, детей...!

Поняв, что пойманы с поличным, троянские герои теряются ещё больше. Мямлят, отводят глаза, говорят невпопад и вразнобой.

ХОР ГОЛОСОВ ТРОЯНСКИХ ГЕРОЕВ:
Да нет...
..........Да мы...
..................Да я....
.........................На самом деле...
Ну что ты...
..........Как же можно....
.................................Никогда!...

АЯКС МАЛЕНЬКИЙ:
Я ел вчера!

АЯКС БОЛЬШОЙ:
...................Я ел на той неделе!

МЕНЕЛАЙ:
А мне так вовсе не нужна еда!

ПАЛАМЕД:
Мы шутим шутки юмора для смеха…
Жаль, нет Гомера. Классный юморист!

АХИЛЛЕС:
Да, был бы лысый – щас пошла б потеха!

АГАМЕМНОН:
Уж он кого угодно уморит!

ЦИРЦЕЯ:
Гомера вы прогнали, вроде, сами.
А я вам помогала. Впрочем, зря.
На самом деле он, в сравненье с вами
Очаровашка, прелесть и добряк.
Вчера мне хором пели мадригалы,
Сегодня нож приставили к спине.
Да вы не что иное, как вандалы!
Эй, Джордж! Эй, Мартин! Ну-ка все ко мне!

Вдалеке формируются два облачка пыли, издающие лай и неуклонно приближающиеся. Также на зов Цирцеи начинают сбегаться придворные. Народу становится всё больше и греческие герои, без лишних слов, предпочитают в суматохе ретироваться. Возглавляемые Агамемноном они успевают добраться до леса и углубиться в него. Одиссей бежит вместе со всеми, но испуганным не выглядит. Наоборот, он даже рад подобному исходу. За спиной греков слышится шум погони.

ХОР ГОЛОСОВ ПРИДВОРНЫХ ЦИРЦЕИ:
Собрать войска!
.................Все на коней!
................................Не жить им!

АГАМЕМНОН:
Эх, нам бы тоже парочку коней.

ОДИССЕЙ (с сарказмом):
Куда же вы, товарищи, бежите?!
Ведь пастбища в обратной стороне.

МЕНЕЛАЙ:
Чего-то аппетит пропал.

ОДИССЕЙ:
.............................Да что ты?!
А, может быть, признаете, что вы
Обычные тупые идиоты,
Не слушавшие мудрой головы!

АГАМЕМНОН:
Вперёд, вперёд! Нет времени на склоку.
Не медли, Паламед, давай скорей!

ПАЛАМЕД (жалобно):
Я зацепился деревом за локон
Своих прекрасных вьющихся кудрей.

ОДИССЕЙ (Ахиллесу):
А ты куда, отважный мега-воин?
Хотел же взять собак?! Ну так иди!!

АХИЛЛЕС:
От их душещипательного воя
Стальное сердце плавится в груди.
Так жалко их, что меч поднять нет силы,
Но я, признаться честно, даже рад.

ОДИССЕЙ:
Вот то-то же! Впредь слушайте, дебилы,
Того, кто вас разумнее стократ!
И хватит тупо через лес ломиться:
Вон та тропинка выведет на мол,
Иначе очень скоро ваши лица
Пополнят весь дворцовый частокол.


Герои, гонимые страхом, толпой вываливаются на берег, заскакивают на корабль и не мешкая отплывают. За их спинами мелькают факелы отставшей погони, слышен шум голосов и собачий лай. Корабль уплывает в закат, а на затихший берег выходят две фигуры: юноша и поддерживаемый им под руку старец, опирающийся на посох и сокрушённо качающий головой. Некоторое время они глядят вслед кораблю, потом медленно идут вдоль берега и скрываются за скалами.



КОНЕЦ ТРЕТЬЕГО ДЕЙСТВИЯ.