Хранители неба

Чертили небо полоски света,
Вгрызаясь в чёрного неба даль.
Стволами пушки искали в небе
Фашистских ассов авиасталь...

А у орудий чаще девчонки,
Или в годах нестроевики.
Но пол и возраст
Не много значат,
Когда глаза молят: «Защити...»

Они по улицам Ленинграда, Одессы,
Мурманска иль Москвы
Снуют делами своими заняты:
Сироты, женщины, старики...

И только воя зловещего музыка
Их позовёт, разрывая слух,
Дорожкой, схожею с муравейником,
Их всех в укрытие разом, вдруг…

А вот тебе не уйти, не сдвинуться,
И ты один на один с судьбой,
А смерть крылатая уже движется,
И ТЫ не скажешь Ей слово «Стой!»

За тех, кто там по подвалам прячется,
За тех, кто так и не смог уйти.
Да и за тех, кого ночью прошлою
Авиабомба смогла найти…

Огонь веди свой, зенитчик, яростно,
Взрывая небо во мгле ночной,
Сейчас для них ты как Матерь Божия,
Покровом город от бомб укрой...

 Расчёт на целике, с поправкой нА ветер
Снаряд в казённик, затвором щелк.
В прожектор  «Хейнкель» уже  пойманный,
Как в паутине комар лесной....

«Огонь по вражине!
Огонь, родимые!»
Сержант увечный махнул флажком,
И с воем в небо, от злости чёрное,
Снаряд уходит врагу вдогон...

Пушки ахали, все да охали,
Словно жалуясь на судьбу,
Гарью выстрелов ночь пропитана,
Бой закончился лишь к утру.
 
Всё, что в силах их было, сделали,
Сбили парочку «Хейнкелей»,
Но совсем закрыть небо города не смогли,
Тут ведь кто хитрей.
 
На лафет взобравшись, да ноги свесивши,
Кто курил, ну а кто дремал.
Вдруг, не веря себе, услышали,
Что вернулась к ним тишина.

Город вновь просыпался по утру,
А на небе полоской заря.
Им самим даже нет,
не верилось,
Что всю ночь в небе шла война...