Болезнь
нет гарантий на долговременное участие,
ступил, своим теням поддавшись,
и меня, как прежде пугает счастье.
А Сатурн, что съел своего ребенка, а затем его переварил, —
это тень, что неустанно поглощает весь внутренний мир.
А осознание этого дергает, будто самую толстую из струн,
ему без разницы, что есть, сам себя поглотит Сатурн.
Идея бога — это конец на идейных путях,
но она вымирает сегодня на земле,
когда-то люди искали бога на небесах,
после в государстве, а теперь в себе.
Я знаю, что ничего уже, не постигну,
осталась только жизнь, и я рушу эту парадигму,
и я падаю перед жизнью от жалости, на колени,
она обещает мне изменение, – я выражаю отклонение.
Напеваю дифирамбы погребенному заживо образу,
глаза и лоб закрыли намокшие от дождя волосы,
в прорези, только небо и оно, будто застывает,
последняя картинка скорбью веки закрывает.
В сдавленных руками от горя глаз,
появляются легкие оттенки сепии,
капли дождя танцуют на ресницах вальс,
замирая в размытом великолепии.
Птицами был очерчен сектор,
их выкрики смешались в единую а капеллу,
значение утратило свой спектр,
лишь бессердечие стекающее по телу.
И только человек себе станет причиной,
источник бьётся только от истоков,
жизнь, как болезнь неизлечимая,
а болезнь, как последствия пороков.
Смерть одинаково поступит,
и тень проступит рано или поздно,
но завершится в одном же трупе,
объеденную плоть обдует воздух.
И раз не понятно, что творится,
а можно из земли вернуться назад ?
Тело доживет — образ безлицый,
сгнившая личность — это конечный распад.
Свидетельство о публикации №125110708027