Нью-Колобок

Вернулся дед домой голодный,
на лавку сел совсем без сил.
К обеду всё, что в пищу годно
старик хозяйку  попросил…

Да, к слову, молвить: одинока
была жизнь старенькой четы.
Не родилось в семье ребёнка
(не дай, господь, такой беды).

Жена руками разводила –
нет в доме крошки никакой.
Старик уговорил насилу
в амбар пойти давно пустой.

Затеяв с тощей мышью свару,
схватив за хвост худой рукой,
скребла старушка по амбару,
сметала даже пыль с мукой.

Собрав, соединила в чашке,
с мукой, с водицей... лебеду.
То тесто, даже без закваски,
солила,  к бедности стыду,
слезами горького бессилья.
И малый хлебушек слепила,
(недолги в старости усилья),
в печь усадя, глаза закрыла.

Старик очнулся от дремоты -
Плывёт волшебный аромат...
Встаёт и вынимает протвинь,
там колобок - румяный клад.

Жена об сказке размечталась:
«Вот так родился б наш сынок.
(достойная нам будет старость)
Пусть будет сыном - Колобок!»

... От голода... от удивленья
чуть не сронил муж колобка.
Тряс бородой от возмущенья:
«Ну,  бабка!  Старая карга!
Я есть хочу сейчас! сегодня!
Какой из колобка - сынок?!»
(уж попадись мне эта сводня,
что познакомила с тобой!)

Жена глядит, как будто молит,
как будто в те семнадцать лет:
«Поверь, счастливая же доля,
сын - есть, а голода-то… нет!»

Дед - бабке:  «Я - не разумею.
Поможет, как? Без рук и ног?!
Она ж ему: «Спеку - приклею.
У мышки в норке есть зерно».

И он смирился: «хлеб - детина»
(жалел Настасью до сих пор).
Небось - рассыплется кручина,
весёлым станет нищий двор.
В смятеньи (О-о!) дед поставил
на подоконник смуглый шар.
Чтоб «сын» остыл (её лукавив),
пусть ветер сдует ро'дов жар.

Едва прохладой был остужен,
смекнул хлеб круглой головой:
«Любовью буду здесь - засушен.
Хочу я жить другой судьбой!»

От возмущенья закрутился,
(тот подоконник узким был)
упал на землю,  покатился.
Себя лишь Колобок любил…