Анатомия распада

ВНИМАНИЕ,ВОЗМОЖНЫ ТРИГГЕРЫ.

«Этот цикл — попытка препарирования душевной боли до ее последнего, метафизического предела. От бытового отчаяния через попытку очерствения и ритуального самоуничтожения — к окончательной трансформации, где жертва осознает себя монстром, а ад оказывается бессилен перед ее личным кошмаром».

I.Дно
Никогда не хочется жить так сильно, как
Когда блюешь в коробку,
А сколопендры,
Что вылезают из ушей,
И кричат
Лапками:
«Сдайся, сдайся, сдайся,
Ты не жилец!»

Никогда не хочешь жить так сильно,
Как когда органы переплетены
воедино,
И дьявол
Из самого ада
Надевает тебе это
На шею.

Никогда не хочется жить так сильно, как
Когда ты самый слабый
И ползешь к закату,
Тянешь руку к светилу,
Но ему
На тебя всё равно.

Никогда не хочешь жить так сильно, как
Когда рисунки обретают силу
И тянутся к шее,
Обвивают тело
И просят
Спокойно принять
Последнюю ночь.

II.Панцирь
Я отращу панцирь
Понадежнее.
Я сердце
В камень превращу.
Я не хочу чувствовать,
Я не хочу видеть,
Не хочу слышать.

Ложь и провокации —
Всё вокруг меня.
Я закрываюсь в комнате,
Закрываю глаза.
Оно снова шепчет мне:
«У нас ничего не выйдет.
Засни навсегда!»
Слеза скатится по щеке,
Но я снова отложу горсть,
Медленно вздохну,
Взгляну вверх —
С надеждой или презрением? —
И мысленно прошепчу:
«Я ещё подожду…»

Выхожу на улицу.
Тянет к воде.
Шаткий мост,
И коленки трясутся.
Мысли орут во всю мощь:
«Утопись, тупая сука!»
Я закуриваю,
Кидаю бычок и взгляд в воду…
И всё же ухожу.

Я надеждой греюсь
Ни о чём.
Скоро новый врач
И новая аптечка.
Знаешь, мам?
Я тоже уже на таблетках.
Не верю.

III.Инвентаризация
Мы купим две бутылки вина —
На одну посажу тебя,
На другую — себя.
Осколки и кровь — вынь из меня,
Остатки — размажь по себе.
Не плачь, не рыдай,
А лишь веселись.
Вытащи остатки кишок и развесь на стене,
И оставь в тухлой комнате
Свеженький труп.
Это и есть я —
В нём вся моя суть.

IV.Кошмар
Меня тянет в эту гниющую рану.
Там — мрачные танцы
Падших ангелов,
Отречённых за главный грех.
Бог и меня не простил?

Я медленным шагом к ним захожу,
И тут понимаю:
Меня только и ждали.
Я — в образе шута,
Но они почему-то
Корчатся от страха
И истошно орут.

Я бросаю взгляд на руки,
Глубокие порезы,
Что не зарастут.

Вхожу в центр зала.
Зажмуриваюсь, жду кошмара.
Но вокруг — тишина.
Я не чувствую боли.
И тут всё становится ясно.
Улыбка спадает с лица.

Крики режут, как осколки стекла.
Я встаю на колени,
Осматриваю зал.
И они ползут к моим ногам.
Я в ужасе понимаю:
Я — их кошмар.

Я медленно отрываю
Последнее,
Что делает меня человеком,
И кидаю этим животным
На съедение.