Загадка без вопроса

ПЕРЕД ЛИКОМ ВЕЧНОГО МОЛЧАНИЯ

Он восседает на границе миров — между песками времени и скалой вечности. Его львиное тело, высеченное из самого камня бытия, напряжено не для прыжка, а для бесконечного ожидания. Человеческое лицо, обрамлённое царской повязкой, застыло в выражении не презрения и не гнева, а бездонного, всепонимающего безразличия. Истинная суть Сфинкса не в той загадке, что он задавал путникам, а в его молчании, которое красноречивее любых слов.

Все знают миф. Чудовище у ворот Фив, пожирающее тех, кто не может разгадать его загадку. «Кто ходит утром на четырёх ногах, днём — на двух, а вечером — на трёх?» Эдип, явившийся с дорожной пылью на плаще и с отчаянием в сердце, дал правильный ответ: «Человек». И Сфинкс, с криком бросившись в пропасть, освободил город. Но это — лишь поверхность, обманчивый фасад, притча для детей. Настоящая трагедия разворачивается не на дороге у Фив, а в лабиринтах человеческой души.

Ибо загадка о человеке была лишь приманкой, первым, самым простым уровнем посвящения. Настоящая же загадка, которую Сфинкс предлагает каждому из нас, не имеет слов. Она — в его взгляде. В его молчании. Это невозможность задать правильный вопрос своей собственной судьбе. Мы подходим к нему, полные суетных тревог: «Достаточно ли я богат?», «Любим ли я?», «Что ждёт меня завтра?». Но, глядя в его каменные зрачки, мы замираем, осознавая ничтожность этих вопросов. Мы упираемся в глухую стену собственного непонимания, и язык наш немеет.

«Молчаливый сфинкс» души — это последняя загадка, которую человек оставляет без ответа. Это тёмное зеркало, в которое мы боимся смотреть. Мы можем строить карьеры, создавать семьи, покорять страны, но рано или поздно каждый оказывается один на один с этим внутренним Сфинксом. И его безмолвный вопрос повисает в тишине: «А кто ты, в сущности? Не имя, не статус, не сумма твоих дел, а ты сам? Что останется, когда будет стёрто всё наносное?»

Эдип, разгадав одну загадку, не разгадал главной — самого себя. Он узнал человека как вид, но не понял человека в себе. Он победил чудовище вовне, но выпустил его на волю внутри, и оно devoured его семью, его город, его собственную жизнь. Его победа была величайшим поражением, и прозрение пришло к нему лишь с тьмой в глазах — когда он выколол их, чтобы больше не видеть последствий своего неведения.

Сфинкс же, даже поверженный, остаётся непобеждённым. Он — сама Вечность, взирающая на Миг. Его молчание — это не отсутствие ответа, а ответ, который мы не в силах вынести. Это знание, что все наши дороги, все наши «направо» и «налево», все попытки сбежать от судьбы или догнать её, как тщетный бег Эдипа, — всего лишь суета перед лицом неумолимого Закона.

И потому он продолжает сидеть. Сквозь бури и засухи, сквозь рассветы и закаты. Песок времени заносит царства, рушатся стены Вавилонских башен, которые мы возводим, но его каменный лик неподвижен. Он ждёт. Не нового Эдипа, не нового ответа. Он ждёт, когда мы, наконец, исчерпаем запас своих мелких вопросов и осмелимся замолчать, чтобы услышать в его безмолвии единственно важный вопрос, обращённый к нашей бессмертной сути. Вопрос, который мы сами себе так и не задали.

Из книги «Истории старого мастера»

Ссылка на стихотворение  http://stihi.ru/2016/09/27/5221