Мартиролог

- Только не говори мне, что тебя заинтересовала история Древнего Рима, - Корнелий смотрел на Вергилия, так, как врач смотрит на неизлечимо больного, - сознавайся, кто втянул тебя в эту авантюру?
- Это была моя собственная идея, - ненатурально соврал Вергилий.
- Хорошо, - Корнелий широким жестом отодвинул   бумаги на столе в сторону, - я буду называть имена, а ты просто кивни. Кто этот достойный человек, имя которого ты не хочешь мне сообщать? Тит? Аверкий? Лживая змея Гораций?
- Не имею чести знать этих достойных господ.  А чем они так плохи, что ты весь так и пышешь ненавистью к ним?
- Эти господа любыми способами пытаются провести темпоральные исследования за мой счет! Когда они сообразили, что напрямую сделать этого не выйдет, они стали подсылать ко мне доверчивых дурачков, вроде тебя, чтобы не мытьем, так катаньем добиться своих грязных целей! Кто тебя просил поговорить со мной, Вергилий? Отвечай!
 - Августин. Марк Люций Августин. Профессор кафедры Древней истории.
- Он ко мне никогда не обращался за исследованиями.  Странно. Очень странно. Где ты, а где он? Вы в принципе не могли никак пересекаться. Ты то ему чем обязан?
- У него учиться моя Порция...
- О! Любовь - это святое! Я буду последней сволочью, если разрушу любовные ожидания своего друга. Ради такого не грех пойти на должностное преступление.
- Ты - настоящий друг! Когда мы сможем отправиться в путешествие во времени.
- Что значит мы?
- То и значит: во всех фильмах и книгах герои из будущего отправляются в прошлое, узнают, что нужно и возвращаются.  Это называется путешествие во времени.  Разве нет?
- Нет, мой мальчик! - голос Корнелия сделался назидательным, - тебя обманули.  В реальном мире это делается совсем не так.
- А как это происходит в реальном мире?
- В реальном мире никто никуда не летает: биологические формы не переносят темпорального броска. Так что погулять по древним Афинам или Иерихону никому из живущих не  светит. Вообще. Лаборатория отправляет в прошлое зонд: кусок металла с искусственным интеллектом и средствами фиксации, который в режиме невидимости подсматривает за нашими предками.
- Я не знал. Прости. То есть мы отправляем в прошлое камеру, которая снимет для настоящего то, что сама посчитает нужным?
- Не совсем так, но смысл ты уловил верно.
- Я думал, что все гораздо романтичнее. Почетно предстать перед женщиной путешественником во времени. Но для Порции, я думаю, и этого будет достаточно! Для нее же важна наука!
- Итак, я обещаю помочь Порции. И я ей помогу. Только у меня есть несколько условий.  Так. Сущая мелочь.
- Говори! - Вергилий сжался как пружина.
- Видишь ли, - Корнелий постарался сделать улыбку на своём лице максимально широкой и дружелюбной, - существует регламент темпоральных исследований. Звучит безумно скучно.  Ты готов слушать?
- Готов! Говори!
- Первое и главное: чтобы робот вообще куда-то отправился, необходимо чёткое техническое задание.  Пока я не услышал от тебя ничего похожего на него. Только временной промежуток, в котором ты хотел бы провести исследования.
- О! Я не стал тебя сразу посвящать во все подробности, опасаясь, что ты не одобришь эту затею.
- Вергилий, - голос Корнелия стал строгим, - что такое вы там задумали? Мои уши слышали тысячи безумных идей, но начало твоей речи меня пугает. Ну ка выкладывай все начистоту!
- Ладно.  Я начну с вопроса: слышал ли ты о Христианстве?
- Слышал, конечно.  Из курса истории.  Какая-то древняя религия об умершем и воскресшем боге, каких десятки на Ближнем востоке.  Все сводится к элементарной агротехники ячменя, который зарывают в землю, а через три дня он прорастает.  Так?
- Так.
- Потом, в ходе развития религии появились верования о сыне бога, которого казнили, похоронили, а он, назло всем, воскрес. Иисус Христос его звали, кажется? Так?
- Так.
- Надо же.  Еще помню. Так что вы хотите от меня в контексте этой безумной истории?
- Марк Люций Августин хочет доказать реальность воскресенья Иисуса.
- Вот так просто и без затей? И как он видит себе суть и процесс постановки эксперимента?
- Он хочет попасть в пещеру, где Иисуса положили после казни, снять объективные данные о состоянии тела, то есть реальна ли смерть или это симуляция, а затем инструментально зафиксировать момент воскресения.  Только я предполагал, что наблюдателем будет человек, а не робот.
- Чем робот хуже? Мне кажется, что робот сможет гораздо объективнее отработать.  Робот, хоть и обладает искусственным интеллектом, не умеет лгать. Камеры и микрофоны отразят реальную картину происходящего.  Идеальный вариант.
- Так ты согласен?
- Интересный вопрос.  Тут имеется второе условие, которое я не смогу нарушить.
- Какое?
- Если робот притащит назад на себе какие-нибудь бактерии, микроорганизмы, вирусы, я обязан его уничтожить. Таков порядок.
То же относится к программным сбоям, глюкам и багам робота, возникшим в процессе эксперимента: компьютерные вирусы из прошлого здесь тоже никому не нужны. Робот будет уничтожен без всякой жалости.
- Ну, это понятно.  И правильно.  Порядок есть порядок.
- Ну и третье: если результат будет спорным, вызывать сомнения в подлинности, то использовать его в серьёзной научной работе не удастся. Вас с вашими данными из прошлого маститые учёные просто поднимут на смех.
- Постараемся, чтобы результат был неоспоримым.
- Тогда - по рукам. Мне тоже стало интересно.  А когда мне интересно, я добрый и бескорыстный.
Во вторник зови своего профессора и Порцию, попробуем поколдовать со временем....

- Блин! Кто бросил тут канцелярский нож? Я палец обрезал! - Корнелий затряс рукой, - посмотрим результаты анализов.
Вергилий и Порция покорно сидели в креслах позади Корнелия и терпеливо ждали.  Профессор Марк Люций Августин пил кофе за столом в углу лаборатории.
- Лепра, - после долгого молчания сказал Корнелий, глядя на монитор. Пыльный робот за стеклом герметичной камеры глядел куда-то вдаль. Механизмы по ту сторону стекла непрерывно двигались. Автоматика деловито подключала толстые провода к разъёмам робота.
- Что? - переспросила Порция.
- Лепра, - повторил Корнелий, - наш робот притащил сюда проказу. Древняя болезнь. Вероятно, тело, которое робот обследовал, болело проказой или, по крайней мере, контактировало с прокаженным. Уже это - повод для ликвидации зонда. Но это не самое страшное.
- А что? - Порция испуганно глядела на него.
- Робот абсолютно слеп, -  вид у Корнелия был озадаченный, - что-то выжгло матрицы камер. Полностью. Скорее всего, какое-то сильное излучение.
- Я понимаю, - пробасил из угла Августин, - изображения мы не получаем? Это прискорбно. 
- Да нет, - Корнелий чесал затылок, продолжая копаться в содержимом мозга машины, - вот файл обследования тела. Темно. Какие-то тряпки. Термометрия.  Замер артериального давления. Анализ крови. Наш пациент безусловно мёртв.  Я, конечно, могу пригласить патологоанатома, но и без него все яснее ясного. Даже робот разберётся и констатирует смерть.
- А дальше? Что дальше?
- А дальше робот ушёл в режим ожидания. Работают только датчики движения, влажности, микрофон и малая камера. Такой порядок.  Робот обязан экономить энергию. Ведь никто не знает, сколько придётся ждать! Как только что-то поменяется в окружающей среде, все сенсоры разам включатся и начнут фиксировать обстановку. Наш робот ждал семь часов и четырнадцать минут.
- А есть файл, где эта самая обстановка поменялась?
- Есть, конечно! - Корнелий ткнул пальцем в монитор, - смотрите.  Датчик движения зафиксировал перемещение тела. Так. Включились главные камеры. Вау!  Ничего себе!
- Что? Что там? - все разом вскочили и кинулись к монитору.
- Что? Яркая вспышка! Очень яркая! Шторки и светофильтры не справились! - Корнелий развёл руками, - наш робот ослеп.
- И это все? Прямо скажем, на научную сенсацию не тянет.
- С картинкой - все. Но есть еще запись уцелевшего микрофона.
- Корнелий! Включай! Не томи!
Корнелий включил запись. Сначала было тихо, только фон и треск, будто что-то горело совсем рядом. Потом из тишины возник голос, тихий голос. Такими голосами говорят больные или сильно уставшие люди. Автоматический переводчик определил язык как арамейский и начал синхронно переводить:
- А! - сказал голос, - гость из будущего! Я знал, что ты будешь здесь. Я понимаю, что всего лишь машина, но я хочу, чтобы и ты послужил делу Спасения. Ты меня понимаешь?
- Понимаю, - проскрежетало в ответ.
- Кто это говорит? - Вергилий затряс Корнелия за плечо.
- Вероятно, робот! - ошарашено ответил тот.
- А ваши роботы умеют готовить?
- В том то и дело, что нет! Как его увидели? Робот в стелс-режиме. Для любого человека он невидим!
В это время голос продолжал:
- Мы будем рядом недолго, гость из будущего. Тебя скоро вернут назад, а мне нужно заниматься тем, зачем я сюда пришёл.  Поэтому, прошу тебя, запомни: Христос был распят, умер и воскрес!  Запомнил?
- Запомнил, - проскрежетал робот.
- Повтори, - потребовал голос.
- Христос был распят, умер и воскрес!
- А теперь на языке твоего времени!
- Христос был распят, умер и воскрес! - сказал робот на неолатыни.
- Вот и прекрасно.  Если даже ты, машина, веруешь в это, недалек ты от Царствия Небесного!
Микрофон хрустнул и наступила тишина. 
- Это все, - сказал Корнелий, - я передам вам весь массив данных. Делайте с ним, что хотите.
Но я бы не стал рассчитывать с этим на что-то серьёзное.  Тем более на научное открытие. Это все очень противоречиво. 
- Но мы видели мёртвое тело, вспышку и слышали голос! Какие противоречия? - Порция явно была не согласна с мнением Корнелия, - и робот заговорил! Это чудо!
- Это монтаж, - Корнелий развёл руками, - вот что нам скажут. А робота мы сейчас проверим.
Корнелий подошёл вплотную к стеклу камеры:
- Чертовщина какая-то! Эти роботы не способны говорить! - он пощелкал пальцами перед лицом робота. Робот не отреагировал.
- Эй! - сказал Корнелий, - ну скажи что-нибудь! На записи ты так активно щебетал! Робот молчал.
- Молчит! - стукнул по столу кулаком Августин, - что это было, объясните мне кто-нибудь!
- Я не знаю! - пожал плечами Вергилий.
- Дайте я попробую, - тихо сказала Порция.
- Что попробуешь? - не понял Корнелий.
- Поговорить с ним, - сказала Порция еще тише. Она подошла к стеклу камеры и протянула к роботу руку: - что ты нам должен передать?
- Христос был распят, умер и воскрес!  - отчеканил робот.
- Ты уверен? - спросила Порция
- Христос был распят, умер и воскрес! -  повторил робот с той же интонацией.
- Ты будешь утверждать это даже под страхом унижения? - закричал роботу Корнелий.
- Христос был распят, умер и воскрес!
- Я велю разобрать тебя на куски! Хотя, с кем я спорю. Это же программа!
- Не программа, - вдруг ответил робот, - я верую, что Христос был распят, умер и воскрес!
- Это умопомешательство, - Корнелий схватился за голову, - этого не может быть! Марий! Ты слышишь, Марий!
- Марий слушает! - ответил силектор внутренней связи.
- Марий! Немедленно! Робота предельно тщательно продезинфицировать и разобрать. Я хочу знать, как он умудряется говорить!
- Может не надо? - умоляюще посмотрела на него Порция.
- Надо! Я здесь хозяин.  Робот заражён.  Я вас предупреждал, что при малейшем подозрении на болезни из прошлого я обязан его уничтожить.  Такой порядок!

Марий и его ребята из отдела утилизации скоренько разобрали робота. То, чем он мог говорить, естественно, не обнаружили. Покрутили пальцем у виска. Тело утащили с собой, а голову почему-то оставили лежать в белой пластиковой кювете на столе Корнелия.  Скорее всего, ее, как обычно, забыли. Когда стемнело, и Корнелий перед уходом домой уселся за стол пить кофе, взгляд его упал на эту самую голову: лысый стальной череп, закрытые шторками век глаза, торчащий из когда-то существовавшей во всей своей многогранной функциональности шеи, жгут разноцветных проводов.  Все просто и обыденно.  Очередной демонтированный робот. Все обычно. Все да не все: по разноцветному пучку проводов в кювету сочилось масло. Хотя профессия Корнелия не предполагала досконального значения внутренней конструкции экспериментальных роботов, но даже Корнелий знал, что масла в голове робота быть не может: там совсем другие вещи! Кроме того, масло имело странный вид и совсем уж странный запах: запах цветов, можжевельника и луговых трав. Корнелий пощупал вязкую лужицу на дне кюветы указательным пальцем.  Тем самым, который он обрезал утром. Масло облепило рану, и та, по невероятному и необъяснимому стечению обстоятельств вдруг начала заживать.  Буквально на глазах. Даже самым совершенным медицинским аппаратом потребовалась на подобную операцию пара часов. Тут же все происходило в реальном времени.  Забыв про кофе, Корнелий смотрел на исцеление своей руки. А когда на месте раны осталась только свежая здоровая кожа, шумно отхлебнул изрядной глоток кофе, вытер пот со лба и недовольно пробурчал:
- Ну вот! Еще и древние чудеса сюда притащили!

© Кашира; апрель 2023