Гегемон

А на картине Гегемон изображён,
среди таких же многих,
ракушек-изваяний,
но много мельче по объёмам
и властных притязаний.
Пространство выцвело.
И воздух обожжён
дыханьем времени,
что выдохлось давно,
оставив соль на рамах,
на холсте, на лицах...
И смотришь вглубь,
где перспектива длится,
как будто в мутное,
заи;ленное дно.

Он – в центре...
То есть, так положено считать.
Но центр смещается,
когда меняешь угол зрения,
и вот он – сгорблен и напуган
пустотами, что силятся обнять
его со всех сторон.
И свита – известняк,
застывший хор моллюсков,
чьи пустые створки
поют осанну тишине.
На задней створке
мирозданья нацарапан тайный знак.

Знак вычитания...
Отсутствия.
Того,
что было отнято у целого навеки.
Иссохли губы,
обмелели реки
зрачков...
и в черепе гуляет божество
без имени и плоти.
Только сквозняки
гоняют пыль
по выщербленным залам власти,
где отпечатки пальцев,
словно части
распавшейся на атомы тоски,
лежат на всём.

И в этом крошеве теней,
в спрессованной до толщины бумаги боли,
Он...! –
первый среди равных в их безвольной,
окаменевшей вечности.
Верней,
Он – точка,
из которой вычли всё, что есть.
Остался только контур.
Оболочка...
Место...
И зрителю, уставшему от жеста,
уже неважно, кто он.
И какая весть
зашита в полотно.
Лишь холод, слепота
и охра, въевшаяся в поры мирозданья.
И в профиль он –
не более названья
в учебнике,
где вырвана страница та...

Оценили 10 человек
Показать список поделившихся