Октябрьское

Растаял в небесах пунктир пернатых стай.
Вослед ему — вороний грай;
как прежде проклинал судьбу —
не скрыть печальных глаз мольбу
в калейдоскопе полумасок,
листвы осенней — буйстве красок,
столь ярком, но недолговечном пусть —
в палитре октября преобладает грусть.
 
Признайся: а с тобой такое было?
В безмолвии октябрьского леса
окликнет дней ушедших эхо,
мелькнёт знакомый силуэт — потеха
от скуки изнывающего беса,
казалась безобидной и манила.
 
Не вдруг, в тоске необъяснимой,
сожмётся сердце, и былого волны
нахлынут — сонмом образов забытых:
утрат, печалей, обретений мнимых
и расставаний, разочарований полных,
до срока в глубине души сокрытых.
 
Но краем глаза, на ковре опавших листьев,
с заботой, сотканном унынием осенним,
вдруг разглядишь следы потерянного вдохновения,
избавишься от скорбных мыслей.
 
Смотри, волшебный свет небесный,
сокрытый в блеске слёз дождя
на листьях — россыпью чудесной.
Рассветных искр добавлю я
щепоть для полноты картины.
На шёлк незримой паутины
нанизан бисер звёзд. Заря
второй декады октября,
за плотной пеленой тумана
(сюжет английского романа?),
сокрыта снова, но в обед
заветный солнца луч на плед
из павших пёстрых листьев лёг.
Вернул, пускай на краткий срок,
земное умиротворение
и красок осени ампир.
Душе усладу в этот мир
принёс по воле Провидения.