Сон в белую ночь
грандиозные свадьбы и сечи.
Комаром обернувшись, всю ночь целовал
Петербург мои голые плечи,
расправляя крылами Синод и Сенат,
в упоенье своём горделивом
простираясь горячечным маревом над
малосольным чухонским заливом.
Раскалённой Невы золотой мармелад.
Жар восхода над жаром перины.
Гулким эхом в угрюмой цепи анфилад
свист Петра, клёкот Екатерины.
Свидетельство о публикации №125110404470