Аритмия распада

Тишина здесь густая, как сироп, и тягуча,
Но в ушах моих вой,переходящий в гулкий набат.
Это память,срывая с цепей свои крючья,
Вновь ведёт меня в прошлое,где не осталось и следов
низких сводов,ни окон, лишь пыльный угар.
И я снова там.

Я дышу. Но в лёгкие вливается не воздух —
А тяжёлый,угарный, прожжённый дым.
Я держу.Но в руках не удерживаю ничего,
Только чью-то рубашку,что стала саваном им.
И кричу.Но мой крик — это хрип, это звук,
Что в горле застревает,как нож.

И тогда начинается танец. Безумный и дикий.
Мой кулак ищет стену,чтоб выжечь боль изнутри.
Штукатурка трещит,осыпаясь улыбкой горькой,
И в тишине этот стук— словно выстрел внутри.
Голова об бетон— это холодный венок,
Это краткий покой,это вспышка в затылке, где спит
эта боль,что гнездится, как зверь.

Я скребу своё лицо, рву волосы — нити,
Что связывали разум с реальностью хрупкой моей.
Пусть!Лучше уж физическая, простая, открытая рана,
Чем вот это кишени;е призраков,теней.
Чем вот этот момент,что прокручивается снова,
Словно плёнка заевшей на одном кадре ленты,
Где я не могу ничего изменить.

Я ломаю свой дом. Осколки зеркал — мои спутники.
В каждом— отражение, что я старался забыть.
Я бьюсь головой,пока в ушах не начнёт петь,
Пока сознанье не станет на миг отступать.
Лишь бы не видеть тех глаз.Лишь бы не слышать тот хруст.
Лишь бы не чувствовать тяжести бездны немой,
Что зияет на месте души.

Я задыхаюсь. В груди — жжёт. В горле — песок.
Сердце бьётся,как птица, о прутья ребёр.
Я готов разорвать свою кожу,лишь выбраться
Из тюрьмы этих воспоминаний,этих пор.
Но они крепче стали,они — часть меня,
И с каждым ударом кулака в стену
Я лишь глубже вбиваю их в плоть.

И вот я лежу. В тишине. Среди рухнувших стен.
Стекло впилось в костяшки.По лицу течёт кровь.
И я знаю— не выйду. Я знаю — я здесь навсегда.
Пока память моя будет жадно листать вновь
Ту единственную главу,что затмила весь свет.
И под шёпот её,под её колыбельную боль,
Я слабею.И снова схожу с ума.