Баллада о волкодаве

.
В горах, где самоцветный камень
Пленял лучи холодной мглой,
Горел в душе священный пламень,
Хоть был унижен рабской тьмой.
Там Волкодав, последний в роде,
Чьё имя — страх для всех врагов,
Мечтал наперекор невзгоде
Разбить проклятие оков.

Он видел слёзы, слышал стоны
Таких же, как и он, рабов,
И презирая все законы
Тюремщиков, своих господ,
Он поднял их на бунт отважный,
Разрушив клети и посты.
И каждый раб, униженный и важный,
Сбежал из вечной мерзлоты.

Но сам герой остался в шахте,
Где смерть готовила свой пир.
В последней, огненной атаке
Он рушил ненавистный мир.
Своды дрожали, камни пели
Свой погребальный, страшный гимн.
И стены рудника летели,
И он погиб, оставшись с ним.

Но смерть — не точка, а дорога...
Открыл глаза — пред ним простор,
Зелёный луг, и у порога
Иного мира — светлый взор.
То предок ждал его, Великий,
Хранитель рода, Серый Пёс.
И пёсий мех, седой и дикий,
Он на плечи ему наброс.

«Вернись, — сказал, — твоя година
Ещё на свете не прошла.
Пусть пёсья сила, дух единый
Тебя укроют ото зла!»
И в мир живых душа вернулась,
В тот самый миг, в урочный час,
Когда беда уже коснулась
Любимых и прекрасных глаз.

Два венна мчались, полны страха,
А за спиной — погони вой.
И смерть махала им с размаха
Своей безжалостной рукой.
Но зверь шагнул из тьмы лесной,
Сверкнули яростью глаза.
И псиглавцам принёс с собой
Он только ужас и грозу.

Он бился молнией и ветром,
Клыки вонзая в плоть врага.
И вражий стан развеян пеплом,
Исчез навеки, в никуда.
Когда ж последний враг был сломлен,
И стих в ночи кровавый бой,
Он скинул шкуру, духом полный,
И стал опять самим собой.