Дениз Левертов, Уединение

Слепой мужчина. Могу рассматривать его -
стыдясь, бесстыдно. Или он знает?
Нет, он в прекрасном уединении.

Что за странная радость -
досыта наглядеться на незнакомца.
Нет, моя жажда сильнее прежней.

В этом мире он говорит
почти вслух. Его губы подвижны.
В них беспокойство. И вот как будто

радость вздрогнула улыбкой.
Дуновение, которого я не чувствую
пробегает по его лицу,  как по воде.

Поезд движется, притормаживает и
ускоряется после станции. Внутри этих
громких судорожных движений – тихо,

тишина не разговаривающих людей,
некоторые глядят на слепого,
но недолго, без моей жажды,

и внутри этой тишины – его
иная тишина, вовсе не тишина, буйство
образов, но что это за образы,

если он слеп? Ему все равно,
что он выглядит странно, выдает свои
мысли лицом, будто свет играет

на воде, потому что он не знает,
что такое выражение лица.
Видно, что он никогда не был зряч.

И теперь он встает, стоит у дверей в готовности,
зная, что следующая станция – его. Он считал?
Нет, в том не было необходимости.

Когда он выходит, я выхожу.
‘Могу ли помочь вам выйти?’
‘Хорошо.’ С равнодушием.

Но мгновенно, даже пока говорит,
пока мне слышно равнодушие, его рука
протягивается в ожидании моей,

и теперь мы, как дети, держимся за руки.
Его рука теплая и не потная,
у нее крепкая хватка – мне нравится.

И когда мы проходим сквозь турникет,
он идет первым, и его рука снова
ожидает моей.

‘Тут ступеньки. А тут мы поворачиваем
направо. Еще ступеньки.’ Мы выходим
на солнце. Он это чувствует,

мягкий воздух. ‘Хороший день,
не так ли?‘ Говорит слепой. Уединение
идет со мной, идет

рядом, он не со мной, он продожает
свои мысли в одиночестве. Но его рука и моя
знают друг друга,

как будто моя рука ушла вперед в свое
собственное путешествие. Перевожу его
через улицу, слепого мужчину,

и он говорит, что дальше найдет дорогу. Он знает,
куда идет, это нигде – оно заполнено
присустствиями. Он говорит: я есть.