In coena domini

Мы прячемся на вечери господней
(In coena domini)
за именем,
за письменность чироки,
мы называли себя настоящими людьми,
и мы живем,
выкорчевываем артишоки,
танцуем пау-вау,
но ведь все это кому-то вопреки,
нам угрожали сталью и забралом
и забрали все;
ту искренность и славу, тот блеск в глазах.

спасибо, каждый вольно извинился,
даже на слезах,
но заберет ли этот кто-то мое тело
в перьях,
лежащее с позором,
с прострелом на груди,
где приток реки Гудзон не смешивался с верой,
а умывался листьями запекшейся
младенческой крови
моих.

наше перекрыто ставнями все то,
и все ныне высота в заборы их.


Рецензии