Снегири

                И мне снятся всю ночь
                На снегу снегири,
                В белом инее красные птицы...
                М.Дудин

Серебрится на небе луна,
А под ней в белоснежном наряде,
Приподняв шелковистые пряди,
Почивает рябин тишина.

И простор, да такой, что в очах,
От увиденной сказочной дали,
Огоньки чертенят заиграли
И восторг появился в речах.

Мне бы в ночь, да раздев донага,
Уж до этого нищее слово,
Предрассветья румянцем багровым,
Разбежавшись, упасть на снега.

Где уж бьётся крылами о ствол,
Как о полымя розовых свечек
Наш с тобою рождественский вечер,
Красногрудого зарева скол.

Дожидаясь грядущей зари,
Словно радуга капелькой талой,
Угощаются ягодой алой
Снегири на ветвях, снегири…

И от этих соловушек зим,
Что как кровь на заснеженном поле,
Вся душа наполняется болью
И безмолвным укором твоим.

О, глаза, эти блюдца озёр,
Небеса отражаются в коих!..
Не даёт мне уж...Вечность покоя
Их сквозь память пронзительный взор.

Обещал ведь… за то и кляну
Я себя, о, пещерные люди,
Что тебе на серебряном блюде
Не принёс золотую луну!..

               * * *

Серебрится на небе луна,
А вокруг в белоснежном наряде,
Грустью машет берёз тишина,
Наземь свесив белесые пряди.

А в ветвях снегирей торжество,
Словно тени обугленных свечек,
Где снежинками бьется о ствол,
Не согрев, умирающий вечер.

От щемящей тоски снегирей,
Что, как кровь, на заснеженном поле,
Сердце бьется быстрей и сильней,
И все чаще со всхлипом и болью.

И всё чаще себя я кляну,
В миг, когда эта боль меня будит,
Что тебе золотую луну,
Не принёс на серебряном блюде.

               * * *

Серебриться на небе луна,
А вокруг в белоснежном наряде,
Отшумевших берёз тишина
Наземь свесила тонкие пряди.

Словно злыдень, раздев донага,
И до этого нищую память,
В прядях тех расплавляет снега
Звёзд мерцающих синее пламя.

Красногрудого зарева скол
Меж ветвями, как полымя свечек,
То взлетает, то бьется о ствол.
То  впивается  клювами  в  вечер.

И от этих огнив снегирей,
Что как кровь на заснеженном поле,
Сердце бьется быстрей и сильней,
И все чаще со всхлипом и болью.

И всё чаще себя я кляну
В миг, когда эта боль меня будит,
Что тебе золотую луну,
Не принёс на серебряном блюде.