Ко Дню Народного единства

Смотри, ноябрь – как выцветший плакат,
Промозглый, серый, скомканный в ладони.
Давай же, на четыре века откатимся назад,
И время в стылой панике застанем.


Москва – как рана, как больной ожог,
Где правят те, чьих имени никто не знает.
И каждый думал: я бы чем помог,
Но кто я? Пыль. Она не помогает.

И каждый думал: я бы всё отдал,
Но что моё? Молитва да рубаха.
А город стыл, холодный,как металл,
И воздух пах бессилием и прахом.

И вот тогда, на площади, где торг,
Где грязь и слухи, где толпа гудела,
Встаёт один. Не князь, не полубог.
Простой мужик. Кузьма. И рубит: «Братцы, что за дело?!»

И голос – хриплый, яростный, живой,
Не просит – требует, не молит – будит.
«Последнее с последней головой
Отдайте, люди! Иначе ничего не будет!

Не будет ни страны, ни очага,
Ни языка, на котором мы с вами плачем.
Лишь пепел,смерть, удар чужого сапога,
И Бог, который отвернулся.. Не иначе!»

И этот нерв, натянутый, как нить,
Вдруг зазвенел от Нижнего до Клина.
И стало ясно: нужно просто быть.
Не порознь. А вместе. Как лавина.

И встал Пожарский, князь, Израненый и хром,
Но в ком ещё горела сила.
И эта Русь, забывшая про трон,
Себя сама из праха воскресила.

Не ради славы, золотых палат,
Не ради власти, что пьянит и травит.
А чтоб ноябрь, лет четыреста назад,
Не стал последним. Чтобы нами правил

Не тот, кто силой взял и покорил,
А тот, кто плоть от плоти, с нами росший.
И этот день – он не про то, что «был»,
А про сейчас. Про завтра. И про «смогший».

Про то, что если рушится твой дом,
И если враг вползает в изголовье,
То нет «потом». Есть только мы. Вдвоём. Всемером.
И в-тысячом. С единой в венах кровью.

Смотри, ноябрь. И снег летит, кружа.
И в каждом городе – свои герои.
Но где-то там, под кожей, спит душа
Того простого, но мощного настроя.

И если спросят: «Что такое Русь?»
Ответь: «Вот это. Память. Честь. И сила».
Когда один сказал: «Я не боюсь».
И вся страна за ним проговорила!