Какой мне подвиг совершить

Какой бы подвиг совершить,
Чем удивить тебя, не знаю.
Сорвать звезду? Луну тушить?
Я в мыслях небо измеряю.

Достать жемчужину со дна,
Где спят затопленные гроты?
Но ты прекраснее одна
Любой диковинной работы.

Сразиться с тысячей врагов,
Пройти пустыню, горы, льдины?
Но блеск твоих прекрасных снов
Дороже мировой картины.

Сложить поэму в сотню строф?
Ты скажешь: «Милый, очень длинно».
Я, кажется, на всё готов,
Но всё звучит довольно чинно.

Какой мне подвиг совершить?
Лечь по броне на амбразуру?
Ты говоришь: «Кончай чудить,
Бросай шальные мысли сдуру».

А мне так хочется порой,
Чтоб ты ко мне не привыкала,
Чтоб я, вернувшийся домой,
Тебя влюблял в себя сначала.

Чтоб каждый день, как в первый раз,
Ты видела во мне героя,
Не за величье громких фраз,
А за тепло души простое.

И я нашёл свой главный бой,
Свой подвиг, нужный нам обоим:
Не мир спасать, а быть с тобой,
И быть тебя всегда достойным.

Не дать погаснуть огоньку
В твоих глазах, уставших к ночи.
Прижать ладонь твою к виску
И прошептать: «Люблю. И очень».

Куда-то мчится Дон Кихот,
Открыта книжка в детской спальне.
И сын, уснувший, чуда ждёт,
Что станет сказка вдруг реальной.

А я борюсь вовсю с мукой
На кухне, в фартуке нелепом,
Чтоб утром пах наш дом тобой,
Любовью и ванильным хлебом.

Вся форма сложенная в шкаф
Уж не зовет к былой отваге.
И, сотни подвигов поняв,
Я главный вижу на бумаге.

Не в списке дел, не в сводках дня,
А в детском робком лепетанье,
Когда он смотрит на меня
И ищет в папе мирозданье.

И в том, как ты, устав от дел,
Прижмёшься сзади у окошка.
Вот мой единственный удел,
Моя священная дорожка.

Не рваться в бой, не лезть на трон,
Не ждать наград, не мерить силой,
А просто слышать в унисон:
«Как хорошо, что дома, милый».

И этот подвиг — он простой,
Но требует души и воли:
Хранить ваш с сыном мир, покой,
И быть счастливым в этой роли.