Марс зовет-Воссоединение

Баба Фрося пила чай на кухне, а Катя готовила что-то вкусненькое. Готовить она была мастерица, но сегодня ее движения были механическими, а мысли витали далеко.

«Что-то волнует меня сегодня, никак не пойму... Баба Фрося, может, ты знаешь причину?»

«Знаю», — кратко ответила старушка и, обратившись ко мне по имени, продолжила: «Ну-ка, выйди, дочка, мне надо о чем-то потолковать с молодым человеком».

Когда дверь за Катей закрылась, Баба Фрося пристально на меня посмотрела.
«Ты в Катькины глаза смотрел? Я тебе просила». Возникла тягучая пауза.

«Смотрел», — кивнул я.

«И что ты видел там, в ее глазах-то?»

«А видел я, Баба Фрося, синее небо и бесконечность, которая меня звала. Голова закружилась, словно я летел куда-то».

«Ну вот, убедился, что необыкновенная твоя Катя. А еще что? А может, даже слышал?»

Кровь прилила к вискам. Я охватил руками голову и прошептал: «Или я схожу с ума?.. Довели вы меня... Потому что слышал я, да! Слышал детский голосок! И он повторял одну фразу: "Мама, ну где же ты, мама? Когда ты ко мне вернешься? Мне плохо без тебя..."»

«Я сразу подумал — галлюцинации! Оттого и хожу сегодня по дому, будто тень. Что происходит-то?»

«Ты что, забыл, что дочка там твоя? А ей мама нужна! А кто полетит-то, я что ли, на мои кости?»

«Опять ты темнишь, Баба Фрося! Как я туда смогу попасть?»

«Ты остынь, сынок. Ты хороший парень, мужик! Вот что я тебе скажу: руководство контроля за космосом сменилось, правила другие, понимаешь?»

«Ну, понимаю. И что?»

«А то, что средство связи я надёжно припрятала. Ты можешь напрямую связаться с Марсом! Оттуда дают добро — и вперёд!»

Я подошёл и обнял эту удивительную женщину. Видели бы вы её улыбку — такую не забыть. Тут-то она и рассказала мне всю правду о себе и о том, почему наша жизнь так причудливо закрутилась вокруг Марса.

Оказалось, в молодости Ефросинья Петровна была блестящим инженером-конструктором в сверхсекретном НИИ «КосмоСвязь». Она участвовала в создании первых контактов с другими мирами. Но её главным детищем был «Мост» — прибор, способный открывать порталы для стабильного перемещения между Землёй и Марсом.

В 1978 году её группа установила связь с марсианской колонией — потомками земных переселенцев. Но после смены руководства проект засекретили, а саму Фросю отстранили. Она чудом сохранила последний рабочий образец «Моста».

Самое же горькое открытие ждало меня впереди. Катя — не просто её внучка. Она — дочь первой женщины-посланника на Марс, Ларисы, подруги Фроси. Лариса улетела с первой миссией, оставив маленькую Катю на Земле. А потом и саму Катю похитили — для марсианского генофонда. Там она родила дочку, но ребенка у нее забрали, а саму Катю вернули на Землю. Такие были условия.

«Держи, сынок». Баба Фрося протянула мне небольшой прибор, похожий на серебристый компас со светящимся экраном. «Это и есть связь. На Марсе уже ждут».

«Как это работает? Что мне говорить?»

«Говори как умеешь, они услышат. А теперь иди, Катя ждёт тебя на крыльце».

Я вышел во двор. Катя сидела на ступеньках, купаясь в лунном свете.
«Фрося всё рассказала?» — тихо спросила она.

Я лишь кивнул, взял ее за руку, и мы вошли в дом, где нас ждал портал в другую жизнь.

Порталом воспользоваться не удалось — марсиане не были готовы его принять. Наш путь лежал на космическом аппарате «Дельфин». Полет длился четыре часа.

Корабль плавно вошёл в атмосферу Марса, и перед нами открылся цветущий край: хрустальные купола среди розовых дюн, под которыми зеленели сады с невиданными растениями. Деревья-кристаллы тихо звенели на ветру, напевая свою вечную песню. Дома-капли казались выращенными, а не построенными. Всё это соединяли парящие мосты из чистого света. Тишина вокруг была наполнена лёгким гулом — словно сама планета дышала.

Мы стояли в указанном месте, когда увидели, как к нам бежит белокурая девочка.
«Мама! Мама приехала! Мама, я так тебя ждала!» — её радостный крик пронзил тишину.

Пять земных лет. Она смеялась сквозь слёзы, обнимая Катю.
«Дочка, — прошептала Катя, опускаясь перед ней на колени, — а это твой папа. Это он нашёл тебя здесь, на этой далёкой планете».

Девочка смотрела на меня во все глаза. «Правда, папа? Я люблю, я вас всех люблю!» — не унималась она. — «Мама, я помню твой голос. Ты мне пела, когда мне было очень тяжело и я болела».

Катя прижала её к себе: «Прости меня, моя девочка. Чтобы тебя найти, нам пришлось пройти через многое».

Вскоре Баба Фрося получила сообщение через свой прибор: «У нас всё хорошо. Мы воссоединились».

Впервые за тридцать лет она улыбнулась без тени грусти.
«Всё ведь началось не здесь, среди этих банок с огурцами... — тихо произнесла она, глядя в ночное окно. — А там, среди звёзд. Я была молода, носила белый халат и считала себя новым Циолковским. Мы работали над «Мостом» — устройством, которое могло соединить миры. Не по ракете — по лучу. И у нас это хорошо получалось».

Баба Фрося улыбалась, глядя на усыпанное звездами небо.
«Красота-то какая... Небо, звёзды...»