Пятый в Англетере

В полосатом чередовании
Тёмных, светлых тонов на обоях
И в морозном очаровании
На картине, размеров огромных,
На столе для работы писательской,
В кресле, вазе красивой, искусной, я
Отыскать всё пытаюсь предателей
И предвестников смерти под люстрой.

Паровое здесь отопление,
Как берёзки две стройные - трубы,
К ним прижавшись, сердцебиение
Остановлено. Жизни не будет!
Где верёвка? Улика где главная?
Борозда где на шее синюшная?
А петля не скользила по гладкому?
Было в комнате запертой душно так!

Беспорядок: упали первыми
Канделябры на пол, и закрыто
Слишком плотно окно портьерою
Из гостиницы той знаменитой.
Не блестит золотым солнцем будто бы
Мощный купол собора Исакия.
Чёрным сумраком душу окутали,
Тайной сделали номера пятого.

Может, ключ в замочную скважину
Кто-то вставил так ловко снаружи?
И пропали записки важные,
Отпечатки все стёрты, как нужно?
Что хранило зеркал отражение?
Чемоданы, ведь спутники верные,
Совершалось когда преступление,
Всё запомнили точно, наверное!

Тумба тоже страдала, падая,
И ударилась больно о стену.
Пусть побои снимать не надо ей,
Рассказать обо всём - непременно!
Ручки кресла из красного дерева
И ковёр под ногами изношенный.
Объяснения их не проверены,
Очевидцы никем не допрошены!

Вот пальто, что поэтом скинуто,
Воротник на рубахе расстёгнут,
От чернеющей крови вымытый,
Стрелки брюк отутюжены модных.
Что предметы все эти заметили?
Что увидело в щель утро раннее?
Но опрос не вели тех свидетелей,
В протокол не внесли показания...

И гадают сейчас читатели:
Что случилось декабрьской той ночью
В Ленинграде? А путь мечтателя
Завершился земной, между прочим.
И никак не поймут: а законно ли
Совершившего грех суицидности
Отпевали в соборах с иконами?
Был прощён ли поэт божьей милостью?

                31.10.2025