Поэма о Бухенвальде

Бухенвальд не умер…
Он лишь спит,
Чувствуя, что зло еще вернется,
Призраки его боятся солнца,
И земля под ним еще дрожит.

Он пропитан запахом смертей, 
Мысли о безумстве навевает,
Каждый метр его земли взывает,
К памяти затравленных людей…

Погребальный стон его печей
В воздухе стоит, и перестанет
Лишь тогда, когда конец настанет
Ядовито-праздничных речей.

А теперь - их интерес необъясним-
Приезжают в Бухенвальд туристы,
Там тоскливо, холодно и чисто,
И тяжелый запах страшных зим.

Там повсюду, будто сотни глаз, 
На тебя взирают неподвижно,
Шепот в коридорах еле слышен:
Ты пришел, но почему не спас?..

И когда, как скот, в вагонах грязных
Гнали тех, чья участь решена,
Верю, жизнь была их не напрасна -
Анна, Адонай, гацлиха-на!

И когда вели толпою в печи,
В те субботы не горели свечи,
Некому их было бы зажечь,
Но зато, вовсю  пылала печь…

И неслись замученные души
Вверх, подальше от промерзшей суши,
Вверх, к огню божественного сна -
Анна, Адонай, гошиа-на…
 
Все смололи эти жернова…
Время здесь, как будто, бы застыло,
Даже воздух в этих стенах стылый,
И почти что не растет трава…
 
Только каждый камень боль хранит,
Это место проклято Судьбою,
Говорят, что больше не болит
То, что отмерло само собою.

Но не правда - вечен тот нарыв,
Что возник, наверно, не случайно.
Бухенвальд не умер!…
Он лишь спит,
Дожидаясь жуткого  начала.

Дремлет зло, и ждет своих царей,
Снова на Земле найдутся люди,
В паутине собственных страстей
Заплутают, кланяясь Иуде.

Тихий колокол услышьте, Человеки!
Пусть же Бухенвальд  умрет навеки,
Пусть над ним кружится воронье -
Каждому, как водится, своё.