Maestoso

                И*
пришедший в этот мир молитвами
оживающего фантома из детства
открывшая глаза Черная Мамба
отойди медленно пятясь
словно от приведения в рыцарских доспех
в рачьей норе питерского колодца
в двух шагах от площади искусств
на выверенное расстояние в Главном штабе в зале К. Монэ
от поводящей кончиком уха картины
при каждом твоем появлении
взгляд автора из-за кулис на премьеру своей пьесы
«Облепиховое лето»,
клетчатый плед
триггер
распускающиеся словно лотос горизонты картины
Дюймовочки еще нет
появляющиеся из теней предметов персонажи
неуловимые трели оттенков
улыбающиеся камердинеры потаенных сюжетов
дрожь позвоночника осознания
реликтового излучения любви Создателя
благоухание сваренного кофе
гусиная кожа фей
несущих на головах молочники на залитый солнцем берег Тавриды
мимо руин стен ворочающегося в твоих генах винодела
тающие снежинки будущего сочельника
в очередном городе мечт
на кашемировом пальто на непризнанном тремпеле
порой русский язык взбалмошная старая дева
отменившая все приемы на сегодня
инкубатор привидений на чердаке произведений Астрид Линдгрен
дрожащий на сквозняке миров лик Спасителя
при взмывающем и опадающем
фа-минорная хоральная прелюдия И. С. Баха — «Ich ruf zu Dir, Herr Jesu Christ» (BWV 639)
раскачивающемся пламени лампадки
не выходи из комнаты
скользящие тени вальсирующих фигур на заваливающемся полу под скрип паркета
зажатые рты царских червонцев
стыдливо прячущихся за флок
раскачивающихся в такт стен
никуда не спешащего осеннего утра
Und in den N;chten f;llt die schwere Erde
aus allen Sternen in die Einsamkeit.