Открывателям неба!

Он руками держит крыло!
Он только что вышел из боя!
Истребитель "ему повезло" !
Вы ребята видали такое?
«Воздушный цирк»! Твоих героев!
Ты не забыт Альбатрос D.III
«Гном-Рон», в мертвой петле!
«SOS. Айсберг!» - Вы где?
Пикирующий бомбардировщик
Твоя «эскадрилья слепых полётов»
Он уже покончил с собой!
- Товарищ  Петров! 
   Ему не нужен конвой!
«Без борьбы нет победы».
 в Берлине хоронят  Удета
Красный Барон шлет вам поклон!
Твой железный крест ,
Давно заржавел занавес!
Откройте , откройте небо!
- Рёв моторов! - Всё сново заведено!
-  Я слышу Победу!
- Бёме и Бёльке  их «Гусь и Рашпер»
- Откройте небо!!!
"Quae sunt Caesaris Caesari et quae sunt Dei Deo"



Советский авиаконструктор А. С. Яковлев писал об Удете: «С первой же встречи Удет произвёл на меня хорошее впечатление — невысокий, плотный, с открытым приятным лицом, живой в обращении. Он сразу заявил, что по указанию Геринга покажет нам все самолёты, моторы и предметы оборудования, состоящие на вооружении германских ВВС. <…> Из опубликованных после войны мемуаров конструктора Хейнкеля стало известно, что против Удета интриговал другой заместитель Геринга — фельдмаршал Мильх. <…> Конфликт с каждым днём обострялся. Мильх, пользуясь расположением Гитлера, организовал настоящую травлю Удета»


Интересно

Первая мировая война Ротативные двигатели Гном-Рон ещё до войны получили международное признание. Лицензии на их производство были проданы Британии, США, Италии, Японии и России. В России ещё фирма Гном построила в 1912 году завод по сборке авиадвигателей в Москве, который в 1915 году был переименован в завод Гном-Рон — сегодня на этом месте находится НПЦ газотурбостроения «Салют». Лицензии перед войной также были проданы давно знакомому немецкому Моторному заводу в Оберурзеле. В результате моторы Гном-Рон различного производства можно было встретить на истребителях всех воюющих сторон. Немецкий завод обозначал двигатели Гном буквой U, а двигатели Рон буквами UR. Так, Oberursel U.0 (80 л. с.) был лицензионной копией Гном Lambda, а Oberursel UR.II (110 л. с.) был уже нелицензионной копией Rh;ne 9J, так как лицензия была продана на Rh;ne 9C. Также был скопирован, и также без лицензии, самый мощный (160 л. с.) двухрядный Гном 14 Lambda-Lambda под названием Oberursel U.III.


Jasta 2 Это ещё интереснее  Бёме и Бёльке

Когда в июле 1916 года началось сражение на Сомме, он был оперативно возвращён во Францию и получил под своё командование истребительную эскадрилью Jasta 2, имея при этом возможность самостоятельно отбирать пилотов. Среди отобранных им лётчиков были Манфред фон Рихтгофен (впоследствии известный как «Красный барон») и Эрвин Бёме. На счету Бёльке было уже 19 воздушных побед.

    На следующее утро Бёльке должен был вылететь с нами — новичками. Никто из нас ещё не получил признания. Поэтому всё, что говорил Бёльке, было для нас святой истиной. В течение последних нескольких дней он ежедневно «подстреливал на завтрак», по его выражению, одного-двух англичан.
    — Манфред фон Рихтгофен[4]

В течение месяца после формирования Jasta 2 он увеличил свой счёт до 29 побед. А ещё через месяц, к концу октября 1916 года, он уже имел на своём счету 40 сбитых вражеских самолётов.
Смерть в бою

28 октября он поднял свой самолёт в воздух в последний раз. Его сопровождали пять пилотов, среди которых были Манфред фон Рихтгофен и Эрвин Бёме. Вшестером они атаковали два английских одноместных истребителя Airco DH.2 из 24-й эскадрильи британских Королевских ВВС. Перед атакой Бёльке неправильно пристегнул свой ремень.

Во время боя Бёме и Бёльке не заметили друг друга, атакуя одну цель, и столкнулись — Бёме зацепил колёсами верхнее крыло самолёта Бёльке, который сразу же стал снижаться и пропал в облаках. Верхнее крыло оторвалось, но Бёльке удалось относительно удачно посадить свой Albatros D.II. И хотя удар об землю был не очень сильным, неправильно пристёгнутый ремень и то, что Бёльке никогда не надевал шлем перед полётом, стали причиной трагедии.

Минутой спустя безжизненное тело пилота извлекли из разбитого самолёта. Гауптман Освальд Бёльке, основоположник основных тактических идей воздушного боя, сбивший 40 самолётов противника, погиб в возрасте 25 лет.

    Издалека мы заметили в воздухе двух нахальных англичан, которые, казалось, наслаждались этой дрянной погодой. Нас было шестеро, а их двое. Даже если бы их было двадцать, и Бёльке дал бы нам сигнал к атаке, мы вовсе не удивились бы.
    Завязался обычный бой. Бёльке взялся за одного, я — за другого. Мне пришлось отпустить его из-за того, что помешала одна из немецких машин. Я оглянулся и заметил, что Бёльке разделывается со своей жертвой примерно в 200 метрах от меня.
    Это было обычным явлением — Бёльке дрался с противником, а мне приходилось лишь наблюдать. Рядом с ним летел его хороший друг. Бой был интересным. Оба стреляли. Было похоже, что англичанин вот-вот упадет.
    Вдруг мое внимание привлекло какое-то неестественное движение двух немецких самолетов. Я тут же подумал: «Столкновение». Правда, до сих пор я ещё не видел столкновения в воздухе и представлял его себе иначе. В действительности же две машины просто соприкоснулись. Однако если машины идут на такой огромной скорости, даже при малейшем их контакте происходит сильнейшее сотрясение.
    Бёльке отстал от своей жертвы и спускался большими кругами. У меня не было ощущения, что он падает, но, увидев его под собой, я обнаружил, что часть его самолета отвалилась. Я не мог видеть, что происходило потом. Попав в облака, его машина стала неуправляемой. Она падала. Все это время её сопровождал преданный друг Бёльке.
    Когда мы добрались до дома, нас уже ждало известие: «Бёльке погиб!».
    — Манфред фон Рихтгофен[4]

Победил Черчил


Рецензии
Уважаемый Дмитрий!

Этот текст вызывает глубокий внутренний отклик, поскольку за героическим пафосом и исторической отсылкой скрывается острое психологическое напряжение — напряжение между свободой и жертвенностью, между стремлением к полёту и неизбежностью падения, между памятью и забвением.

С точки зрения психологии, это произведение звучит как архетипический призыв к трансцендентности: человек, несмотря на хрупкость жизни и угрозу гибели, продолжает рваться ввысь, стремясь преодолеть земное и выйти за пределы обыденного.

Как психолог, я отмечаю, что в тексте явно присутствует тема героической идентичности — личности, для которой смысл жизни заключён в служении чему-то большему, будь то Родина, честь, воздух или сама идея полёта.
Думаю: за каждым именем, за каждым самолётом — судьба, боль, выбор и одиночество стоит что то важное для человека..
Импонирует, что акцент сделан на мужестве, верности, утрате и памяти — универсальных ценностях, которые сохраняют свою силу даже сквозь историческую дымку.

Мне еще откликается в этом тексте живая связь между поколениями — ощущение, что небо, однажды открытое, остаётся открытым навсегда для тех, кто способен слышать рёв моторов как голос истории, зовущий к внутренней честности и верности своему призванию. В эпоху, когда всё стремительно упрощается и обесценивается, текст напоминает: есть вещи, которые нельзя оставить на земле.

С уважением,
Ева Белоцвет💮🌸🌼

Ева Белоцвет   07.11.2025 22:18     Заявить о нарушении
Очень хорошая рицензия , спасибо Ева

Дмитрий Пучков 1   08.11.2025 16:29   Заявить о нарушении