Как то вечером

Ветер раздувает пряди.
Мысли, как всегда, обычные.
Тротуары и проспекты.
В спину — взгляды неприличные.

Люди все домой торопятся,
вспоминая заботы фабричные.
Кто-то бровями шевелит и корчится,
кто-то слушает песни англоязычные.

Зной асфальта колышется,
напоминая просторы Сахары.
Все озабочены жаждой.
Высохли писсуары столичные.

Звуки гармошки из-за угла —
русско-народные, мелодичные.
По дороге едут, кряхтя и пыхтя,
трамваи, троллейбусы архаичные.

В которых старушки нагло сопят,
поднимая вопросы сверхполитичные,
с призреньем на всех пассажиров глядя.
В общем — картина не эстетичная.

Солнце коснулось макушек домов,
блики по стёклам бегут хаотичные.
Пьяный, отчётливый мат прозвучал
на фоне заката — весьма поэтично.

Запах ванили с корицей шептал…
Желудок услышал, а мозг поддержал:
«В булочную!» —
где поварихи — толстушечки симпатишные.

Чревоугодие ведь не порок,
мыслью единой себя утешал,
дожёвывая булочку маслянистую,
цвета горчишного.

После чего сон вечерний догнал…
В сторону дома поплёлся.
Ветер тепличного запаха стал
в громовых отголосках.

Дождик меня у подъезда застал,
каплей звенящею льётся.
Ветхий и мягкий топчан пробурчал...
-:«Здравствуй, Морфей… как живётся?»