Сказка о чуваке и крабах

(вместо предисловия. Опус сей самозародился (как рой пчел в закопанной бычьей голове - см. Плиний Старший) 20 (двадцать! сука) лет назад. И опирается на актуальный на тот момент социокультурный бэкграунд)

На протяжении 2 недель младшенький
требовал читать ему на ночь только
«Сказку о рыбаке и рыбке». Читал.
Теперь вот перемкнуло.

АХТУНГ!!!
Ненормативно содержит лексику!

ВНИМАНИЕ: для более адекватного восприятия
текста рекомендуется допреж перечесть исходник.
(НЕ прилагается)


СКАЗКА О ЧУВАКЕ И КРАБАХ

Жил чувак со своею чувихой
У синего Красного моря.
Они жили в обшарпанном флэте
Ровно три года (почти без недели).
Чувак агропромил каннабис,
Чувиха плела свои феньки.
Вот пробило чувака на рыбу,
Похилял он к воде сквозь барханы.
Раз закинул он в море авоську –
Пришла авоська с голимою шнягой
(жестяная банка от «Колы»
Да башмак на левую ногу
Чуваку и нафиг не нужный).
Он в другой раз забросил авоську –
Пришла авоська с гандоном дырявым.
Офигел чувак от непрухи,
Решил что пора что-то делать.
Замастырил косяк на три пальца,
Сделал тягу, другую… Придумал.
В море он зашел чуть поглубже,
Так что стало оно ему по [who]й,
И швырнул что есть силы авоську,
Утонула она вдруг в пучине,
И вернулась к нем не пустою:
Краба три там сидели здоровых,
Панцыри– точно с тарелку размером,
Ярым золотом блещут свирепо.
Заорали тут крабы все хором,
Голосом чисто человечьим:
«[Who]ли ты, чудазвон, нас трефожишь?
Атпинать тебя, чтоли, по йайтсам?
Ну чиго тибе, Ђ, не сидится,
Пагляди как красифо ф округе?
Или ты хател шо палучше
Палучить тут сибе на халяфу?»
О[who]ел тут чувак совершенно
(По-другому иначе не скажешь)
И подумал что шмаль была крепкой,
Раз он слышит как гады базланят.
Отбежал он от них поскорее,
На сухой карагач взгромоздился:
«С вами Б.г и Аллах всемогущий,
Иисус, Гаутама и Вишну!
Ничего мне от вас и не надо;
Уё.. к себе в синее море,
Гуляйте таки на просторе».
Воротился чувак ко чувихе,
Рассказал ей великое чудо:
«Я сегодня поймал было…»
«Триппер?!» - на него чувиха налетела,
«Ты, козлина, опять где-то шлялся?
Свой стручок шелопутный потешил?
Ну смотри, если СПИД притаранил –
Улетишь моментально ты на [who]й!»
«Погоди, не ори благим матом,
Дай сказать как по-правде все было.
Значит так, заловил, стал быть, крабов,
Золотых, а значит – непростых, нах.
По-нашему говорили крабы,
В море синее на [who]й просились,
Откупится, к счастью, не просили,
Так ушли, хорошо хоть не съели».
Чувака чувиха забранила:
«Мудачина ты, недоумок убогий!
Проебланил семейное счастье!
Не умел попросить ты гешефту,
Попросил бы хоть новую кумарню –
Наша вон совсем раскололась!»
Вот пошел он к синему морю;
Видит, - море слегка разыгралось.
Думает: «Кликать? Не кликать?
Приплывут – люлей ведь накидают.
Может, лучше – ну его на [who]й?
Обойдусь как-нибудь по-другому?»
Развернулся, попёрся на маркет:
Распродать прошлогодней анашки.
И с полученных сумм невзъебенных
Для чувихи надыбал кумарню.
Но едва лишь дотрюхал до флэта,
Еще пуще чувиха бранится:
«Вот при;здок, барану подобный!
При;здячил, однако, кумарню!
С кумарни много ль навару?
Отвалил бы, козлина, обратно:
Хоть соси – но выпроси пентхаус».

Вновь переть чуваку по барханам,
К морю он бредет неохотно.
(Мутно там как в пиве прокисшем).
Стал чесать твердолобую репу:
Как бы, мол, и крабов покликать,
И в покое сберечь свои муди?
Но пуста и безжизненна репа,
Словно тыква в канун Хэллоуина.
Нет, наверное даже пустее –
Нихрена в ней даже не светит!
Что ж, придется как и обычно
Гашишем мозги баламутить.
Вот сидит он в клубах ароматных,
Думу горькую думает снова.
Вдруг на заре прихлынут волны,
На брег песчаный и пустой
И краба три, как сон прекрасных,
Чредой из вод выходят «ясных»
И с ними…
       (Нет, шалишь, постой!
Три краба – это три. И точка.
И как ни жаждет рифмы строчка
Негоже всякую фигню
Пихать сюда. «Не извиню!» -
В сердцах воскликнет зритель строгий.
«Ну что за аффтар, блин, убогий!»)
Итак, три гада в золотом
Обсели чувака кругом.
«Слышь, мужик, ну ты ф курсе!
Ты чевота в тот раз, блин, не понял?!
Фидно муди тебе надаели,
Рас мосги ибешь нам канкретна!» »
Тут чувак носопыркой пошмыгал,
Предложил золотым покумарить,
Согласились морские уроды.
Пыхнув раз, и другой, и десятый
Сердце крабов чуток подобрело,
Про нужду у перца пытают.
Рассказал про великое горе,
Про заявы чувихи «не в тему».
По укурке пробило тут крабов:
«Не меньжуйся, вали себе на [who]й,
Забабним тебе уж пентхаус»
Чувачок низко им поклонился,
Из карманов отсыпал анашки
И на флэт к себе пошкандыбал.
А его уж нету и следа:
Перед ним небоскреб офигенный
И на самой верхушке – пентхаус,
Весь обставлен мебелем дизайнёрским.
Чувиха киснет в джакузи,
Из кумарни пыхает дурью.
На чем свет она чела поносит,
Так что стыдно даже бакланам
Что немеряной стаей взлетают
С вод прибрежных, охваченных бурей:
«Ну ты … о…вый, дол…. и …ор!
… ты и …, в …, ……чий!
Зашибись в пентхаусе без бабок!
Отвали ты хоть к крабам, хоть раком:
Не хочу быть олдовою чувихой,
Хочу быть разбойной атаманшей!»

Ну и что чуваку – сразу в петлю?
Снова, на [who]й, крабов тревожить?
Снова топчет проклятые дюны,
Снова берег морской, задолбавший.
Не по-детски море плескает.
Запалил костерок чувачинка,
Щедро пламя анашкою кормит,
И орет, заливаясь над брегом:
«Крабы, крабы, крабы –
Куда же вы все подевались?»
Долго ль, коротко клубы гашиша
Над пустынным металися пляжем,
Гасли в тучах паскудные крики,
Только снова раздалися волны,
Замучённые всякой фигнею,
Снова крабы гурьбою выходят
(ну а вы, блин, кого ожидали?)
«И чиго тебе надабна, сцуко?
Ты невидишь, что фсе мы ф угаре?
Тока, блин, пасидели махнато –
Снофа ты са сваими саплями!»
Тут чувак наш совсем не сдержался -
Зарыдал. И слезы с соплями
(Коих крабы, видать, не любили)
Потекли ручейком неопрятным
С подбородка на голую землю.
В ножки кланялся крабам подробно:
По отдельности в каждую лапу,
Бил челом (хорошо – не еблом),
Унижался.
Крабам что, им только бы шмали,
Кораблей по полста бы на брата…
Наш чувак распатронил заначки,
Притаранил искомое зелье.
Крабы сразу в момент подобрели,
Восвояси к Кусто потащились,
Чуть шатаясь под тяжестью ноши.
Напоследок один обернулся:
«Ты, жучила, иди, выпей йаду,
Ф смысле, ступай с тем ф каво веришь,
Атламись тфаей биксе халйафа!»
Похилял чувак взад на хазу,
Что же зырит? Пред ним река Волга,
И челны на ней, прямо на стрежне.
На переднем стоит его чувиха,
В кафтане разбойном (с опояской):
Сарынь посылает на кичку,
Перлами мата ее огружает.
На руках у ней прынц персидский,
Млад собою, красив он и статен.
Вдруг его она навзничь швыряет,
Прям в волну, что на челн набежала.
Говорит чувак своей чувихе:
«Здрава будь, разбойна атаманша!
Чай теперь твоя душонка попритихла?»
Обложила его матом атаманша,
За парашей следить его послала.
Вот неделя, другая проходит,
Еще пуще чувиха вздурилась;
Опять к крабам чувака посылает:
«Воротися, надыбай, блин, крабов:
Не хочу быть разбойной атаманшей,
А хочу – звиздою в Голливуде!»
Испугался чувак, взмолился:
«Что ты, Ђ, белены объелась?
Ни ;здить, ни думать не умеешь,
Насмешишь ты «Сони Ентертейнмент».
Осердилася пуще чувиха,
Чувака по яйцам отпинала.
«Как ты смеешь, мудак, спорить со мною,
Со мной, атаманшей боевою? –
;здуй к морю, говорят тебе, на[who]й,
Не пойдешь добром, афедроном ответишь ».

Чувачок отправился к морю;
(Почернело синее море).
Даже думать не стал - свистнул крабов.
Нехотя лезет на берег скотина,
(чувствует, видно, что это – надолго):
«Слышь, мужик, ты запарил!
Мы те чё, блин, пахожи на феев?!
Можа ты еще чёта хочишь?!
Ты дафай, не стисняйся, чиво уж,
Сразу тока фали фсе до кучи».
Чувака аж прострел скосо;здил:
Так поклоны кидал он усердно,
Обещал им даже не шмали –
Кокса, блин, кило, блин, отвесить!
«Не серчайте, могутные крабы!
Опять моя кастрюля буянит:
Уж не хочет быть она атаманшей,
Хочет быть звиздой в Голливуде!»
Крабы враз на кокс подзапали,
Обещали чуток покумекать
Как спроворить задачку кастрюли.
Чувака ж отослали обратно.
Воротился он к профурсетке.
Пред ним вилла в три гектара,
В ней он видит свою мандрагору,
За столом лежит она звиздою,
Джолли служит ей, с Тарантино,
Наливают пртвейн «три семерки»
Заедает она килечкой балтийской.
Кокса даже таки не дороги –
Автобаны змеятся по полу;
Вкруг нее стоит Терминатор,
Буревеснику с пушкой подобный.
Как увидел чувак – обмочился!
Бухнул в ноги (почище чем крабам),
Молвил: «Здравствуй, клёвая звиздица!
Чай теперь ты от меня отебёшся?»
На него чувиха не взглянула,
Лишь с шнифтов срыгнуть ему велела.
Подбежал Виллис (Брюс) со Сталлоне,
Чувака люлями спровадили.
А в дверях-то Железный Арни
По баштану елдыкнул прикладом,
А народ-то над ним надругался:
«Поделом тебе, глупый уродец!
Впредь тебе, чамырь, наука:
На чужое очко-то не садися!»
Вот проходит мало-ли-много,
Вольтануло чувиху по-новой:
Рассела за мужем запослала.
На пинках внесли к ней чувачину,
И ему она предъяву (без базара):
«Не хочу бить звиздою Голливудской,
Хочу быть буфетчицей кремлевской,
Чтобы жить мне, Ђ, на Рублевке,
Что бы крабы мне верно служили
И чтоб Путин пред мной пресмыкался!»

Чувак не осмелился перечить,
Не дерзнул поперек слова молвить.
По;здячил он к синему морю,
 Глядь – по морю гуляет цунами:
В пенных волнах мелькают обломки
Пальм, трущоб, дикарей всякоразных.
Взял пакет анаши первосортной,
РГД примастрячил вязанку,
Надписал помадою: «Крабам»
И [who]йнул, помолясь, во глубину,
И упал на песок (ногами ко вспышке).
Вот секунда, другая проходит -
Вдруг из моря встает офигенный
Столб воды (со всякой скотиной),
И, обрушившись шумно на берег,
С громким шипом в песок утекает
Залишив по собi тiлькi трупи.
Нi, не тiлькi, един ворухнувся,
Потiм другий, i третiй тако же…
Видать зело контузило крабов
(это были они, кто ж ещё то?),
Слабо вякнул один «Чтозанах?»
Второй убивался мол «Кенни убили»,
Третий молчал лежал враскоряку.
Им чувак с поклоном отвечает:
«Смилуйтесь, государи вы крабы!
Что мне делать с проклятою сукой?
Уж не хочет быть она звиздою,
Хочет быть буфетчицей кремлевской,
Чтобы жить ей, Ђ, на Рублевке,
Что бы крабы ей верно служили
И чтоб Путин пред ей пресмыкался!»
Ничего не ответили крабы,
Чувака лишь по яйцам отпинали,
И уплыли себе восвояси
(Ну чего с них взять, членоногих).
Полежал чувак, оклемался,
И пополз ко своей он чувихе –
Глядь, опять пред ним флэт гунявый:
На пороге сидит его чувиха,
А пред нею разбитая кумарня.
(Москва, 22-30/11/2005)
P.S.
Каменты типа «КГ/АМ», «Аффтар выпей йаду» и пр. – НЕ ПРИНИМАЮТСЯ.
Каменты типа «Ржунимагу», «Аффтар жжот», «Пеши исчо» просьба выражать в денежном эквиваленте: предлагаются именные экземпляры с авторским автографом и посвящением. Цена свободная («Хто скока сможи-и-и-ить»)