XIX в

— Ненавижу вашу ложь! — с яростью выплюнула она слова.

В распахнутое окно врывался лишь смрад и леденящий холод. На девственно белом снегу темнели зловещие отпечатки, ведущие к входной двери, словно к пасти зверя.

Но беспощадный треск приближающихся шагов разил предчувствием войны, бесчестной и безымянной, предопределенной судьбы, словно написанной грубым пером.

Как это возможно?! — беззвучно вопил мой разум.

— Ненавижу! — кричала она, и в каждом слове клокотало отчаяние. Из воспаленных глаз, затянутых пеленой злобы, брызнули слезы.

— Рассудок похоронит мечты, — холодно обронил он, без тени задумчивости, легко и непринужденно. Голос его звенел, словно сталь.

Ту строку, что должна была ей о судьбе поведать, он перечеркнул.

Как в безоблачный день внезапно налетают тучи, так и в тумане нежной ночи её ждала измена. Нож беспощадно вонзится в спину.

— Что за чертов балаган здесь творится! — ворвалась в комнату дворянка, взбешенная и встревоженная.

Каждый её шаг был тяжелее кандалов, сковавших дни.

— Что ты несёшь в руках? — прошептала она, и в голосе не осталось и следа былой силы.

Так оборвалась жизнь комендантши, дворянки и всех, кто находился в этом проклятом месте.

А вскоре он, с холодной гордостью, говорил другим:

— Легко, как оборвать нить в руках у старого солдата.