Я иду по пустыне своей прожитой жизни

Я иду по пустыне своей прожитой жизни,
Где уже ни стражника нет, ни зелёных ветвей.
Только барханы — как укоров бугры
Из забытых имён и потерянных дней.
Словно лава вулкана, что в агонии дышит,
Поднимается в памяти , опадает опять.
Ветер шепчет о том, чего больше не слышно:
О руке, что мою перестала держать.
Он поёт мне о прежней жизни моей, растаявшей в дымке
Между алым закатом и бледным лучом.
Каждый шаг — это шрам на песчаной подошве,
Чтоб не помнить, не думать уже ни о чём.
Жжёт песок до костей, одежды  солью промокли,
Словно старые письма, где выцвела тушь.
Босые ступни в зыбкой поверхности вязли,
Забирая остатки измученных сил.
Нет тропы, нет дороги, лишь вечное море
Из песка, где назад повернуть не дано.
И мираж возникает в дрожащем просторе —
С белой шторой знакомое с детства окно.
Или голос родной, колыбельная песня,
Или чей-то далёкий, любимый силуэт.
Сердце рвётся от боли, и мир становится тесен,
И так хочется сохранить  обманчивый свет.
Но на кромке востока, где воздух не выжжен,
Где рассветные нити пронзают жару,
Слабый свет, что любовью последнею движим,
Тянет душу наверх, продолжая игру.
Это древняя сила, не гордость, не разум,
Это тихий, настойчивый внутренний зов.
Он ведёт сквозь усталость, сквозь боль по заказу,
Избавляя от самых тяжёлых оков.
Пусть песок мой пот  безжалостно выпьет,
Пусть слова заберёт себе ветер-судья,
В каждом утреннем блике я слышу: «Он выйдет.
Родимые своды не сдали тебя».
Мои раны — как карта, где путь начертали
Те, кто ждал и надеялся свалить в темноте .
И пусть я опалённый, измучен в печали,
Но иду, обретая былые черты.
А в груди — уголёк, что и память, и вера,
Он шаги облегчает, сжигая тоску.
И пустыня — уже не безмолвная сфера,
А урок, что я выучил жизнь проживая.
Я учусь отпускать, и любить, и держаться,
Видя в прошлом не пепел, а силу свою.
И когда лучи солнца теплее ложатся,
Я пойму, что  у  села родного стою.
И однажды, под сводами тихого дома,
Где встречают теплом позабытые сны,
Я смогу рассказать своим ранам , знакомым,
Как вернуться из старой, сухой тишины.