Силуэты на холсте вечности

Есть танец, что любой молитвы краше,
Когда в руке моей лежит твоя душа.
Последний вальс на пепелище нашем,
Мы начинаем, медленно дыша.

Лишь плачет скрипка в зале полутёмном,
И вторит ей рояля гулкий звук,
Среди колонн, немых и непреклонных,
Сплетает двух теней дрожащих круг.

И каждый шаг, как кисти лёгкий взмах,
Рисует нас на сломанном мольберте.
Мы — только отблеск в гаснущих мирах,
Застывший миг до неизбежной смерти.

Под потолком, где трещины виются,
Как инея узор на острие,
Осколки люстры в лунном свете льются,
И танец наш — дуэль наедине.

И в зеркалах расколотого зала,
Где каждый блик — обманчивый двойник,
Я проиграл тебе, и ты мне проиграла,
Чтоб слиться вместе в этот светлый миг.

И в этом вальсе, быстрым, как паденье,
Мы кружим вихрь багряных лепестков,
Как будто рвём мы писем откровенья,
Чтоб сжечь навеки ложь тех горьких слов.

Последний взгляд, как завершенье жеста,
Что нас вписал в разбитую эмаль.
И я шепчу: “Как страшно неуместна
Была бы в этом танце нам печаль”.

Окончен танец. Музыка — лишь эхо.
На сломанном мольберте до рассвета,
Как высшая ирония и веха,
Остался наш застывший силуэт.