Пока все спали

1 день: Было сложно открыть глаза и смотреть в экран, ради этих букв. Дали пылали, как в сумеречный вечер, но вся природа кричала, что подступает новый день. Радостно щебетали пернатые, облегчённая прохлада с ночи таяла в приятно-пахнущем воздухе. Ни одной назойливой машины или человека перед глазами и только запах какой-то неиллюзорной свободы, будто бы случилось что-то воистину впечатляющее и все правила были  сожжены. Взрастало что-то хилое и свежее. Колёсный звон поезда. Утренняя тишь, как вакуум, разрывалась какой-то ранней кукушкой в небольшом пролеске перед вокзалом. Внезапный и настойчивый щебет сороки. Кот прошёл по тротуару, горделиво махая хвостом. Проехал автомобиль, раздавливая утро. Оно присмирело и тут же выправилось во всю свою гигантскую тихую тень.

2 день: Утро не было цветным и радушным, вчерашним. Темно-синие тучи, чернеющие просторы небесных полей. Один лишь вой поезда. Серо, уныло, хмуро, прохладно. Где-то выпал дождь. Серые вершины громоздятся на крышу дома и сдавливают его вместе с моей головой, вынуждая раствориться в немыслимом пространстве, где город наконец повинуется природе и перестаёт вырубать деревья ради каких-то индустриальных целей. Да, это глупость. Они никуда не смогут исчезнуть. Цели куда более долговечны.

3 день: Дорога пахла озоновой свежестью. Шины автомобилей шипели по мокрому покрытию. Небо  прояснялось, потом угасало в соцветии своих мрачных тонов. Парочка припозднившихся пьяниц ковыляла под окнами, шумно выясняя свои возвышенные отношения. Забавно. Больше ничего не было.

4 день: Кристальностью сияло раннее солнце, город молчал. Не было больше тех споров, кто сильнее в этом конкретном нелепом месте, никто не стремился доказать свою правоту и силу у моего побитого временем дома. Самое тошнотворное наступает, когда на всём этом торжестве природной рани, проступает затаенное с вечера. Теснит рёбра свора мыслей. Давит мозг черепная коробка. Но ведь будет не только это светило безжизненное висеть на распятых облаках! Всё это только внутри, только там не достаёт запаха чьих-то волос и хоть какого-то живого голоса.
Безразлично твоё запрятанное каждому. Не кричи, не падай на раздетую, ледяную плитку. Ноги скованы сжатыми нервами. Кровать противно мягкая, пол скрипит. Тихо. Не нарушай. Глаза отражаются в натяжном потолке. Противно видеть.

5 день: Сволочь. Кто эта сволочь? Кружка дрожит в руке, кофе вырисовывает чёрные цунами. Почему мой голос так пуст, так отдален? Я бы выплеснул всю горечь наружу и стало бы по-другому вокруг. Все было бы под цвет кофе и желчи, пахло бы просверленными зубами. И дождь с грозой обязательно бы прибежали помыть этот замызганный горизонт, сквер, тротуатр... Но каждый раз я только сгибаю руки в бездействии.
Я знаю. Дышать будет легко.

6 день: Чай или кофе? Каша или творог? Пресное. Соседу в квартире напротив в двери выбили дыру, орали матом. Может, опять затопил их? А для чего было заправлять кровать, если я снова ложусь в неё? Планы, встречи. Надеюсь, сбудется хоть что-то. Лето обрублено по колено, по пояс. Был бы я правдив, давно бы сел на поезд. Унести себя в другие улицы. Эта уже стара, изучена. И люди на ней, как на проспекте, красуются своей мраморной красотой. Или солярисной, салонной. Может их мир полный? Наполовину залит в стакан лишь мой. Да какой стакан?! Каша или творог?

7 день: Проснулся вечером. Голод хлестал желудок. Заря перелилась через край и город был укрыт листовками осени, опавшими с деревьев жёлто-красным ковром. Почти кофе. Хорошее лето, как всегда.