Байрон посвящение MSG

губ пылких сладость поцелуя,
поманит нас блаженством рая,
но выбрал я судьбу иную,
моя любовь-она земная

белей снегов и чище света
любимой трепетная грудь,
мечты растает сон с рассветом,
печаль встречай, покой забудь

твой взгляд с надеждою лелею,
упрячу страх в броню - личину,
любовь свою открыть не смею,
ведь слёз твоих она причина

нужны ль слова любви меж нами,
когда костер уже пылает?
кромешный ад дурными снами
накроет то, что было раем!

твоим не стать,ни впредь, ни ныне
любви несбывшейся дом пуст,
и не один священник в мире
не освятит такой союз

но без любви, в любовь играя,
накличем страшную беду,
пусть в этой страсти я сгораю,
из мира этого уйду

не перестанет сердце биться,
когда не станет здесь меня,
взлетишь ты в небо вольной птицей,
увидишь искорки огня

не целовать мне эти губы,
не насладиться блеском глаз,
прощальный зов пропели трубы,
страшны слова «последний раз»

да, мой уход - дурною вестью
над равнодушием не властен,
я всё приму кроме бесчестья
той, что моим казалась счастьем

вина, навет, печаль разлуки
тебя, мой свет, пусть не коснётся,
приму один я эти муки,
а в небе Ангел улыбнётся...


to M.S.G.


Whene'er I view those lips of thine,
Their hue invites my fervent kiss;
Yet, I forego that bliss divine,
Alas! it were---unhallow'd bliss.

Whene'er I dream of that pure breast,
How could I dwell upon its snows!
Yet, is the daring wish represt,
For that,---would banish its repose.

A glance from thy soul-searching eye
Can raise with hope, depress with fear;
Yet, I conceal my love,---and why?
I would not force a painful tear.

I ne'er have told my love, yet thou
Hast seen my ardent flame too well;
And shall I plead my passion now,
To make thy bosom's heaven a hell?

No! for thou never canst be mine,
United by the priest's decree:
By any ties but those divine,
Mine, my belov'd, thou ne'er shalt be.

Then let the secret fire consume,
Let it consume, thou shalt not know:
With joy I court a certain doom,
Rather than spread its guilty glow.

I will not ease my tortur'd heart,
By driving dove-ey'd peace from thine;
Rather than such a sting impart,
Each thought presumptuous I resign.

Yes! yield those lips, for which I'd brave
More than I here shall dare to tell;
Thy innocence and mine to save,---
I bid thee now a last farewell.

Yes! yield that breast, to seek despair
And hope no more thy soft embrace;
Which to obtain, my soul would dare,
All, all reproach, but thy disgrace.

At least from guilt shalt thou be free,
No matron shall thy shame reprove;
Though cureless pangs may prey on me,
No martyr shalt thou be to love.