По ту сторону океана Глава 5

Глава 5 Бег ревности и пустая башня
Ревность в тысячу раз страшнее голода, потому что это духовный голод.
Мигель де Унамуно
Утро выдалось туманным. Холодная мелкая пыльца была как шлейф к платью из горных гребешков. Ветра не было. Вдалеке раздавался лай собак во дворе. Пахло горьким дымом. Во многих домах уже растопили печки. Лорелей проснулась стремительно, будто ее толкнули в плечо. Ведьме ничего не приснилось, она спала в стоге сена под ватным одеялом, но рядом не было Чада. Она была сейчас одна. Хотя точно помнила, как он выслушал ее. Как тяжело они засыпали после разговора, она словно проваливалась в темную пещеру, но руки Чада крепко держали, поэтому страх отступал. Хотя ведьма не могла признаться даже самой себе, что ей необходимо тепло акробата, принятие ее такой, какая она есть. Но, где же сейчас Чад? Кудесница выбралась из лежанки, поежившись от холода.
Выйдя во двор, она увидела Чада, бегающего вокруг столба, к которому была прикреплена веревка. Должно быть, к веревке привязывали животное. Мужчина бегал в одной рубашке и босиком, чем испугал ведьму. Хотя лоб акробата был покрыт испариной. Ему не было холодно.
- Ты с ума сошел?! Ты же простынешь! – Но Чад даже не повернул голову к кудеснице и не сбавил скорость бега. Но он не мог ей объяснить, да и не хотел объяснять своего состояние. Когда вчера Лорелей засыпала в его объятьях, он чувствовал, как она проваливается в яму или даже пропасть. Он даже вспомнил, как они проходили границу в первый раз, пересекая линию в долину синих роз. Также мучилась, засыпая, кудесница, ее нервно дергало в руках, она стонала от боли. Чад чувствовал жар ведьмы, ее горечь от пережитого, но засыпая, Лорелей прошептала: «Нелюмбо».  Она постепенно ушла в мир снов, а Чаду не спалось. Его сердце подсказало, что это имя. И Лорелей относилась к этому человеку по особому, поэтому сейчас Чад находил единственное название своему состоянию: «Ревность». Она начала его разъедать уже давно. А сейчас она разгорелась, как костер. В животе сводило судорогой, как он представлял, что Лорелей мучается от любви к нему. А может он просто себя тоже мучает. Ведь она никогда ничего ему не обещала, и они просто привыкли, что они друг у друга есть без всякой ответственности. Но, что сделать с живой ревностью, которая не дает покоя. Бег помогал снять напряжение, чтобы не кинуться к Лорелей и не схватить ее за плечи, чтобы вытребовать, кто такой Нелюмбо.
Лорелей же не собиралась мириться с его движением, она просто встала рядом со столбом, не давая ему пробежать.
- Я уважаю твою любовь к спорту в твоем возрасте, хотя по твоему тяжелому дыханию понятно, что ты не всегда так радуешь ноги. Но ты мне нужен в моем путешествии живой и здоровый, поэтому мойся и пойдем завтракать. – Лорелей подошла ближе и обтерла ладонью его лицо. – Улыбнись, за нами в окно подглядывают, ты так угрюм, что людям не понятно, чем  я тебя рассердила? Я рассердила тебя? Тебе было мало места?
Чад нервно дернулся от ее прикосновения. Нужно что – то срочно делать с нервами. Но он заставил себя улыбнуться, но эта улыбка не обманула Лорелей. Можно было так еще стоять, но во двор выбежал Леон. Юноша явно чувствовал после сна и тепла себя лучше. При виде Лорелей рядом с Чадом, он перестал улыбаться. Чаду подумалось, что и этот туда же, ревнует.
- Пойдемте, есть, - буркнул Леон.
- Пошлите, - Лорелей взяла себя в руки и очаровательно улыбнулась.
Завтрак был из варенных яиц, лепешек со сметаной и вяленного мяса. Чад теперь даже обрадовался, что его считают молчуном. Он перехватил пару лепешек с горячим чаем, выслушивая извинения хозяев, что сахара в доме пока нет. Потом фермер рассказал, как им стоит идти по дороге, не сворачивая ни на какие тропу. А песчаная дорога здесь одна, поэтому они не потеряются. Если выйдут с утра, то к обеду будут на станции. Никто, правда, не сможет их подвезти. Ожидается еще снег, поэтому им следует поторопиться.
После очередного «спасибо», хотя Чад заметил, как Лорелей оставила пару золотых на столе, чем взволновала Жозефину, путники двинулись по снежной дороге вперед. Когда они отошли на расстояние, когда селение уже не было видно, Мистель решила спросить:
- Как спалось? Леон спал глубоко и ровно. Мне тоже спалось, иногда нужно менять среду обитания, чтобы сбросить груз проблем.
- Не знаю, как Чад, но я спала сносно.
- О, не переживайте, ваше величество. Я спал как суслик, тем более под храп Лорелей.
- Ах, ты! Врунишка.
- Почему? Ты спала глубоко, разве можешь помнить? Не переживайте, милая ведьма, он был как колыбельная. При условии, там так хорошо пахло травой, я доволен, - он снова улыбнулся, - Вот только. Ваше величество. Вы преувеличивали про Леона, он мрачнее тучи. В следующий раз, мы положим в сено его, как маленького козленка, - Юноша поджал губы, Лорелей взглянула на Чада с укоризной.
Дорога же продолжала петлять. Снег местами подтаял, но было холодно. Редко попадающие кустарники сбросили уже листья, готовились к зиме. Иногда от дороги были ответвления. Но путники следовали совету фермера. Спустя пару часов ходьбы  впереди показались башенки сторожевой башни. Когда путники до нее добрались, башня предстала перед ними в виде фигуры ладьи из шахмат высотой пятнадцать метров. Она была заброшена. В лучшие времена она была оштукатурена, но штукатурка местами отбилась. В выбоинах виднелся красный кирпич. Вход был открыт, двери уже не было.
- Башня заброшена уже давно. Но можно подняться наверх и посмотреть далеко ли до станции. Я готов подняться. – Чад осмотрел вход.
- Я пойду с тобой, - Лорелей в усталости потерла икроножные мышцы, все же путешествовать магически – гуманнее способ, - Думаю, что Мистель нужен отдых,-  Королева только иронично улыбнулась, садясь на валун рядом, - Думаю, Леон- тоже отдохнет и создаст огонь, чтобы обогреться, но только так, дорогой, чтобы не было дыма. Незваных гостей нам еще не хватало, - Ведьма подошла и погладила молодого человека по плечу. Щеки Леона заалели.
Башня была добротно сделанной. Ступени нигде местами не разрушились, на каждом пролете были углубления с комнатами. Если прикинуть, то здесь можно было уместить множество людей. Чад шел первым. Ему хотелось бы обследовать комнаты. Но на это нет времени. Поднявшись до последнего этажа, вход на площадку был прикрыт дверью, которую не сняли. Дверь была скрипучей. Акробат уже хотел дотронуться до нее, как Лорелей прошептала:
- Подожди. Я попробую почувствовать, нет ли там ничего плохого, - кудесница вытянула руки. Из угла с шорохом выпорхнула летучая мышь с визгом, ведьма отшатнулась в сторону Чада, наступив ему на ногу. Он тихо рассмеялся.
- Не знал, что мыши могут пугать ведьм.
- Извини, но башни не должны быть здесь разрушены.
- Давай уже посмотрим, что там. Мы уж здесь столько нашумели, что уже слышали все покойники вокруг - Чад отодвинул Лорелей и уверенно открыл дверь. В центре стоял круглый стол, на котором покоились книги в пыли. Но никаких следов людей не было. Окно было грязным, одно из стекол было расколото. В расколе жил паук,  который сейчас взирал на вошедших без опаски. Мужчина протянул руку.
- Что ты делаешь?
- Пытаюсь обзавестись зверюшкой, - паук послушно перелез на его ладонь. – У меня с ними особая духовная связь. Ну, что скажешь!? До станции еще часа два ходьбы, к обеду мы не прибудем. Как книги?
- Это учетные книги расхода и прихода. Я ничего пока не чувствую, Чад. В этом и странность. Даже, когда из башни ушел человек.
- Но, думаю, что и не надо. По - моему, мы в мышеловке.
- В каком смысле?
- В смысле, что на горизонте показались всадники, и мое чутье подсказывает мне, что они не дружелюбные фермеры – миряне. Думаю, что через час они будут здесь. И явно не на прогулку веселья. Хорошая башня, вид замечательный. И кто то не ожидал, что мы сюда дойдем так быстро. Слушай, нам пора уходить, - Чад достал мешочек из кармана и посадил туда паука, затем осмотрел еще раз местность с площадки. Лорелей стояла и смотрела на путников вдалеке, - Бежим.
Обратный путь не казался радостным. На последнем пролете Лорелей остановилась.
- Стой, я поправлю, убрав наши шаги, чтобы они не поняли сразу, что мы здесь были.
- Хорошая идея. Я тут еще подумал, что идти по дороге главной уже не разумно. Придется отвернуть в сторону, огибая.
Лорелей была озадачена. Внизу их уже ожидали.
- Мы уже вас заждались, Леон прекрасно сотворил огонь. Что случилось? – обеспокоенной передалась и Мистель.
- К нам едут гости, поэтому нужно сделать так, чтобы им не попасть в гостевые лапы – Чад оглядывал пространство, ища тропинки. – Так что Леон туши свой превосходный огонь. И в путь. Если хотите, чтобы он продолжился. Вот, думаю, это она.
- Что она? Или кто она? – Лорелей помогала Леону убрать следы волшебства с земли.
- Тропа, которая приведет нас до погоста.
- Не поняла, ты собираешься привести нас на кладбище за ранее? - Мистель аккуратно убрала очки в рюкзак.
- Я смотрел со смотровой площадки, От дороги отходят несколько троп. И всего одна идет к крестам, остальные в город. Если бы я кого – то хотел изловить. Еще и того. Кто не ориентируется на местности. У них преимущество в этом точно, я бы поставил в проходы город своих людей. Нас будут ждать у башни, но они же не дураки, через час они поймут, что мы уже прошли, значит, идем по тропе. Но поверить, что мы пойдем на кладбище, они не смогут, потому что мне сдается, что они знают, что ловят ведьму. А ведьмы не любят ходить на чужие погосты. Это дает нам преимущество.
- Неплохое умозаключение. – Мистель одобрительно похлопала Чада по плечу, - Я бы так и поступила с путниками.
- Господи, Чад, но тревожить, - Лорелей не могла сказать кого.
Чад, нервничая, развел руки.
- Батюшки, Лорелей. Страшно ей тревожить. А то, что мы можем пополнить их ряды, тебя не пугает?!
- Не говори так!
- Хорошо, остаемся здесь. Дипломатично поговорим с путниками. Встретим их обаянием. Тем более, может, им нужна – то только ты. А мы мило пойдем домой.
- Не смей с ней так говорить! – Леон озлобленно стал в стойку.
- О, мальчик вырос, в строптивого юношу, который перестал бояться мечей. Но, пока Лорелей решает, они все ближе.
- Ладно, возможно, ты прав.- Лорелей печально вздохнула, - Пошлите, ждать здесь нет смысла.
Тропинка была упрятана в кустарники. По ней давно никто не хаживал. И это радовало. Но пробираться было тяжело. Ветки цеплялись за одежду. Но путники упрямо пробирались в молчании около часа. Как раз того часа, когда путники должны были достигнуть башню. Кустарник не заканчивался, а тропинка петляла. Скоро начнет смеркаться. И все это прекрасно понимали, но старались унять дрожь.
- А все же? Как мы узнаем, кто они, кто охотится за нами. И мы не уверены, что за Лорелей, - Леон растягивал слова, обдумывая, пытаясь выглядеть старше.
- Ну, рассуждать, что им нужен колдун – недоросль, престарелая королева, которую никто здесь не знает. Да и знать не спешит. Или циничный акробат. Думаю, глупо.
- Лорелей, скажи, ему, пожалуйста, не называть меня стареющей.
- Слышал?!
- Хорошо, мудрую императрицу здесь не ждут. Кто – то ждет тебя. Дорогая ведьма. И. возможно, из дома ждут. Только не с объятьями. И они знают и о твоих спутниках ,вероятно. Странное письмо. Странные дороги. Кстати, дорога стала шире, а кустарника меньше. А вон и ограда.
Они вышли к погосту, который выглядел заброшенным. Входа не было, они попали на задворки.
- Придется перелезать через ограду. Хотя, если подумать, можно разобрать пару пролетов.
- Отойди. – Лорелей сделала выпад руками, один пролет разлетелся в щепки.
- Ничего себе. Нужно меньше тебе перечить, - прошептал ошарашенный Чад.
- Я всегда говорила, что у вас особый шарм, Лорелей.
Леон же стоял как вкопанный, не ступая на территорию погоста. Кудесница обернулась.
- Что с тобой, дорогой? – юноша был бледен.
- По – моему, он боится. Но я их тоже боюсь, Леон. Вдруг, кого встретим.
- Чад, прекрати, пожалуйста, с глупыми шутками - Лорелей подошла к юноше и обняла его, - Не переживай. Не стоит бояться мертвых. Мы не сделаем им плохо, а они не станут нас трогать. Не стоит бояться очевидного.
- Не стоит бояться ангела смерти, Леон. Его можно только уважать. Страх только ускоряет процесс, разъедает будущее. И делает прошлое – черно – белым.