Шиндант

Нас Каган песком крестил, Чирчик – камнем гор,
А я всё помнил тихий Уссури разлив.
Тот самый гул турбины с самых давних пор,
Когда на острова ребятам хлеб возил.
Теперь под брюхом пыль Шинданта, голый край,
Долина Мёртвых, кто-то так её назвал.
Мне борт техник машет: "Командир, давай!"
И на борту всё то же — бк и почта, да еды навал.

Мне мой "старичок" дороже и товарища, и брата,
Он ведь тоже помнит каждый свой полет.
В каждой вмятине и в каждой латке
Чья-то жизнь спасенная поет.
Он не спросит, не осудит, просто вывезет,
Разделив со мною и огонь, и тишину.
И я верю, что мы с ним точно вытяним,
Эту страшную, чужую нам войну.

Внизу базар — обманчивый восточный мед,
Улыбки, дыни, ярких тряпок карусель.
Но мы-то знаем, кто за дувалом нас ждет,
Кто ночью трассером расписывал метель.
И на обратном рейсе тишина как нож,
Лишь крови запах, въевшийся в металл.
Ни на живого, ни на мертвого я не похож,
Я просто тот, кто вывозить устал.

Долина Мёртвых, а за спиной – живой,
В бинтах кровавых смотрит в потолок.
Я не герой, не ас, я просто рулевой,
Чтоб он жене письмо дослать свое бы смог.
Там не статистика, не "груз", не позывной,
Там просто парень, сжавший мой рукав.
Я дотащу его. Любой ценой.
Назло всем ветрам, горизонт держа.

От земли отрыв, и мир внизу затих,
Лишь в шлемофОне сердца метронОм.
А я извозчик неба для живых и для своих,
Везём со старичком ребятам жизнь на нём.
Моя работа — рвать винтами эту синь и не тужить,
Чтоб пацанам подкинуть ещё шанс на просто жить.