Фатих

В тени, что простирается бесстрастно,
Отброшенная куполом собора,
В полночный час, задумчиво и праздно,
Цветут сады вдоль линии Босфора.

Их шелест наполняет каждый камень,
Тревожа сон Фокеи и Коринфа.
София же, укрывшись в фимиаме,
Трепещет в полновластии Фатиха.

Прохладное изящество ступеней
Бессильно принимает чужестранца,
Что Грецию поставил на колени,
Пройдясь по ней безжалостным багрянцем.

Рука лежит на гарде ятагана,
И каждый шаг - мелодия доспеха.
Он держится величественно-прямо,
И своды храма вторят гулким эхом.

Как много он ночей провел бессонных,
Охваченный одной лишь только жаждой.
Упрямый и безудержный, как волны,
Свой путь он прорубал сюда бесстрашно.

Не просто верил - знал, что так и будет -
Однажды он войдёт сюда с победой.
А вечность победителей не судит.
И вот, он здесь. Огонь и крики - следом,

Но всё же остаются за стенами.
А он, смирив дыхание, ступает
По золоту и мрамору мозаик -
Здесь всё его манит и опьяняет.

И руки, что окрашены по локоть
В чужую жизнь, потери и надежды,
С лица стерев сомнения и копоть,
Ласкают фрески бережно и нежно.

Мехмед Фатих, воинственный и грозный,
Встречает взгляд икон благоговейно
И, кажется, вот-вот проступят слёзы.
Он здесь. Из всех османов самый первый.

Смыкает веки тихая усталость.
И отзвукам кольчуги вторят стены.
И будто облегчение и радость
В его черты скользнули незаметно.

Он будет здесь. Останется навеки.
Его благословенье и проклятье,
Что он не мог быть просто человеком,
А потому останется печатью.