Третий тост

Снова стол. Родные лица.
И морщины, как рубцы.
Нам сегодня не напиться,
Постаревшие юнцы.
Гомон смолк. Беседа стихла.
Станет лишним каждый звук.
Память остриём возникла,
Слышен сердца перестук.
Всех помянем поименно,
Тех, кто больше не придёт.
Кто сражался раскалённо,
Превратившись в стылый лёд.

Припев:
Поднимаем стопки молча.
Третий тост: он, как закон.
Он за тех, кто в вечных рощах
Обрели последний сон.
Не звенит хрусталь гранёный,
Не кричим мы пьяных слов.
Третий тост за батальоны
Не вернувшихся сынов.
За ребят, что спят под небом,
Безымянным и чужим.
Этот тост пронизан светом.
Мы за них стоим. Молчим.

На висках белеет иней.
Взгляд становится прямей.
Сколько их по всей России
Недолюбленных парней?
Кто в горах, в сухой пустыне,
Кто в зелёнке у реки…
Их глаза глядят поныне
Сквозь бетонные венки.
Обелиски, звёзды, даты,
Скорбный мрамор и гранит.
Родины своей солдаты,
Пусть земля их сохранит.

Припев:
Поднимаем стопки молча.
Третий тост: он, как закон.
Он за тех, кто в вечных рощах
Обрели последний сон.
Не звенит хрусталь гранёный,
Не кричим мы пьяных слов.
Третий тост за батальоны
Не вернувшихся сынов.
За ребят, что спят под небом,
Безымянным и чужим.
Этот тост пронизан светом.
Мы за них стоим. Молчим.

И пока немеет в пальцах
Эта горечь до краёв,
Будут парни возвращаться
К нам с победой с тех боёв.
Будут вечно молодыми,
Лица счастья, без тревог,
Мы их помним не седыми,
Их последний помним вздох.
Опрокинем, не закусим.
И по венам: будто ток.
Вечный знак гранёной грусти
Третий огненный глоток.


Припев:
Поднимаем стопки молча.
Третий тост: он, как закон.
Он за тех, кто в вечных рощах
Обрели последний сон.
Не звенит хрусталь гранёный,
Не кричим мы пьяных слов.
Третий тост за батальоны
Не вернувшихся сынов.
За ребят, что спят под небом,
Безымянным и чужим.
Этот тост пронизан светом.
Мы за них стоим. Молчим.

За тех, кто не дошёл.
Не дожил.
Не долюбил.
За всех.
За павших.
Стоя.
Молча.
До дна.