КАША

В то время, когда быстро от войны
Земля из пепла поднималась наша,
В одном из городков большой страны
Жил вор-рецидивист, по кличке Каша...

Отец погиб на фронте у него,
Мать санитаркой сгибла под бомбёжкой,
Они ушли, оставив одного
Его с кумой, болевшей безнадёжно...

И от отца осталась лишь шинель,
От матери в углу, в пыли иконы,
А от кумы, со временем - постель,
И сто рублей под старым патефоном...

А он, ещё мальчишка, хулиган,
Ему бы жить, учиться, развиваться,
Но стал он вор-рецидивист, жиган,
Которого в его среде боятся...

"Бомбил" квартиры, дачи и дома,
Склады и магазины, как придётся,
Сводил НКВДшников с ума,
Фартило, всё никак не попадётся...

От матери достался медный крест,
Носил на шее Каша, не снимая,
Куда бы он на дело не полез,
Крест целовал, "удачу призывая" ...

Однажды, по наводке, двери вскрыл,
Проник в квартиру... Убрано и чисто,
Как оказалось, там военный жил,
Работал Каша, как обычно, быстро.

Но бедный, скромный быт его смутил,
Там, в уголке, завешана икона,
И патефон такой же самый был,
Как в детстве дома, словно всё знакомо...

В шкафу шинель военная висит,
Пропитанная табаком и потом,
Напомнила ему про детский быт,
Про тёплую отцовскую заботу...

И тот же запах... Словно вот сюда
Сейчас вернётся с полигона папа...
И, вспоминая детские года,
Он обнимал шинель и горько плакал...

Воспоминания, тупая боль...
Он молча вышел из квартиры этой,
И ничего тогда не взял с собой,
Прикрывши дверь от пыхнувшего ветра.

Пол года Каша воровать не мог,
Но денег нет, и вот, опять решился,
Нашёл в глуши кладбищенских дорог
Церквушку, где народец копошился...

Зашёл разведать, там у Алтаря
Мелькнуло золотое украшение,
Дарохранительница, золотом горя,
Для вора была словно утешением...

Настала ночь, он фомкой двери вскрыл,
Проник в Алтарь, но взгляд упал на фреску,
Там Образ Божий еле виден был,
Луна светила мимо занавески...

Господь смотрел... смотрел глаза в глаза...
Да не в глаза, а прямо в его сердце...
Живые оказались Образа,
Открыта оказалась в сердце дверца...

Увидел Каша прожитую жизнь,
И ту шинель, и мамины молитвы,
И вспыхнула раскаяния мысль,
И чувства, те, что с детства позабыты...

Упал он на колени пред Христом,
С молитвой о прощении взывая...
Молился долго... Вот уж за окном
Исчезла ночь, в восходе тихо тая...

"Отец Андрей! Смотрите! Вскрыта дверь!"
"Ты подожди, я сам зайду, проверю!"
В притворе показалась чья-то тень,
Потом открылись, тихо скрипнув, двери...

Зашёл священник. Вот, у Алтаря,
Он видит человека на коленях,
Тот плакал в сокрушении горя,
В молитве... Рядом фомка на ступенях...

-"Что делаешь? И как сюда попал?"
Спросил он тихо, и в ответ услышал
Историю всей жизни и финал,
И просьбу о прощении, что так вышло...

Поплакал с ним и обнял: "Как зовут?"
"Аркадий я..." Накрыл епитрахилью,
Прочёл молитву, разрешив от пуд
Греховной жизни..." Бог простил Всесильный"...

Прошли года, по дольной стороне
Текли ручьи, весеннее распутье,
Другие времена уже в стране,
И кажется, уже другие люди...

Но та же Пасха, тот же перезвон,
И та же радость в Пасху причащённых,
И также смотрит в наши души Он,
В сердца таких же грешных и прощённых...

24.10.2025